Одно небо на двоих

— Саид, — она порывисто обняла его, сжимая крепче и боясь отпустить.

Она теперь никогда не отпустит его, — я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, — его губы коснулись ее щеки, плавно передвигаясь к губам. — Прости, что дал тебе уехать, и прости, что втянул в это Криса, но только так я мог быть спокоен за тебя.

Он целовал ее и снова повторял, что любит. Надо сказать ему о ребенке, но Вирджиния молчала, поджидая нужного момента.

— Я был у твоего отца, — он слегка отстранился от нее, пальцами касаясь лица и заглядывая в глаза, — просил разрешение на наш никах.

Вирджиния замерла, боясь услышать продолжение. Он говорил о свадьбе… С ней… Обсуждал это с ее отцом…

— Он ответил, что согласен, если будешь согласна ты. Вирджиния, — Саид губами коснулся ее рук, заставляя сердце девушки забиться чаще, — в моем мире предложение делают отцу будущей невесты. Но сейчас я нарушу все правила и сделаю предложение именно тебе.

Хайяти, Аллах свидетель, ты согласна стать моей женой?

Ей хотелось разреветься…Закрыть глаза ладонями и долго плакать…от счастья…

— Единственной?

Это все, что она могла произнести сквозь застилающие глаза слезы.

На секунду ей представился момент их первой встречи. Господи! Она смотрела тогда на него с опаской. Гордый капитан, чей статус в авиакомпании очень высок. Это ее пугало. Вместе они пережили столько всего: и радость, и печаль разлуки, но каждый раз судьба сталкивала их снова и снова, как будто шептала им на арабском:

«Мактуб».

— Единственной. Первой и последней. Ты можешь прописать это в брачном договоре, чтобы быть спокойной.

Она улыбнулась сквозь слезы, наконец-то расслаблено выдохнув:

— Я согласна стать твоей женой.

Саид обнял ее, рукой касаясь волос, целуя и шепча слова на своем языке. Сейчас он чувствовал себя самым счастливым на свете. Даже не верилось, что они начнут жить нормальной семейной жизнью, не прячась по углам, чтобы видеться лишь урывками. Скоро она станет «его» навсегда. Но хотелось сделать это как можно быстрее. Да и медлить было нельзя: от отца всегда можно ожидать подножку.

— Давай проведем никах прямо сегодня. Сейчас сядем с самолет и полетим в Дубай. Надо только предупредить мою мать и твоего отца…

— Саид, — Вирджиния перебила его, коснувшись руки. Увидев блеск в его глазах, она поняла, что он весь горит от нетерпения. Да, Саид, как настоящий восточный мужчина сразу берет то, что хочет. И он боится вновь потерять ее, но… — твой отец против, он не даст нам сделать этого.

— Мне не нужно его разрешение, но лучше сделать все как можно быстрее. Я уже договорился с имамом, он будет ждать нас в мечети, но сначала надо зарегистрировать брак документально, — Саид обнял ее, сильнее прижав к себе. — Я даже нашел двух свидетелей — Асада и моего друга Омара.

— Асад пошел против Мухаммеда? — удивилась Вирджиния. Хотела бы она знать, что случилось в авиакомпании после ее отъезда…

— Это не важно, Хайяти, тебя не должно это беспокоить. С моим отцом я разберусь потом, сейчас главное — наша свадьба. Я хочу, чтобы все было законно, и тогда мой отец ничего не сможет сделать больше.

Она проследила, как Саид достал из кармана пиджака крестик на цепочке и протянул ей. Такой знакомый и родной, сколько лет этот крестик висел на ее груди? Она уже не надеялась увидеть его… А теперь Саид вновь протягивает ей его. Но впервые в жизни Вирджинии сложно взять любимое украшение. Казалось, с тяжестью металла такой же груз забот падает ей на душу.

— Не буду настаивать на смене веры, пока ты сама не решишься на это. Но наши дети будут воспитаны в моей религии.

Когда-то ей казалось, что он читает ее мысли… Неужели и сейчас он подумал об этом? Нет, он не может знать… если только Крис не выдал ему и этот секрет. Но, скорее всего, не выдал, иначе Саид бы уже тащил ее к самолету.

Молчать бессмысленно, он должен узнать про ребенка. Стало волнительно. Сердце застучало чаще, в голове опять все поплыло, она коснулась виска, смотря на крестик в своей ладони. С тех самых пор, как она встретила Саида, ее жизнь стала слишком сложной…

— Вирджиния, тебе плохо?

Он тут же уложил ее на кровать, нежно прошептав на ушко ласковые слова. И они предали ей сил, чтобы сказать наконец:

— Саид, я беременна.

Он тут же замолчал, пристально смотря на нее, а Вирджиния наблюдала, как меняется его взгляд. Невольно она улыбнулась, удовлетворенная его реакцией. Он сейчас походил на самого счастливого человека, который наконец получил то, о чем мечтал всю жизнь.

— Аллах Милостивый, Хайяти, — прошептал Саид. Он коснулся ее живота даже раньше, чем она произнесла эту новость. Это получилось интуитивно, значит, в глубине души он знал, верил в это.

— Хайяти, любимая, — он коснулся губами ее живота, а Вирджиния снова ощутила слезы в глазах. Слезы счастья. Они не имели ничего общего со слезами, которые она пролила, теряя этого человека. — Беременность — это милость Всевышнего. Он услышал мои молитвы.

Она удивилась:

— Ты молился, чтобы я забеременела?

Снова он окинул ее хитрым взглядом:

— Пять раз в день.