Одно но

Я остаюсь стоять, на этом месте посреди парка, гуляющих и проходящих мимо меня людей. Мир останавливает время, в моей душе распускаются цветы, чувствую каждое содрогание лепестка бутона в полном распадке соцветия. В этот момент, именно в этот, я рождаюсь вновь, внутри все переворачивается, мозг воссоединяется с сердцем и моими чувствами. Да, я недопонимаю слов «обо мне заговорит мир!» Что они означают? Куда меня готовят? И какая я легенда? Теперь мне уже неважно, с кем мне изменяет муж, и неважно, с кем он проводит время, теперь я другая благодаря ему, да, все верно, я его за это благодарю!

* * *

Возьми стакан,
Швырни его об стену,
Теперь проси
Прощения навзрыд.
Ну что, свершилось?
Стал обратно целым?
Вот так людей
Ломает от обид.

Алексей Авданин

Действительно, моя жизнь начала меняться. За три заветных месяца, которые мне предстоит прожить, испытать себя, я должна стать другой, не только телом, но и мыслями, поступками и действиями, стать великой. Если бы меня спросили, счастлива ли я? Не колеблясь, ответила бы, ДА.

Дневник

День первый

Ну, вот так сложилось, что моя жизнь началась с понедельника двенадцатого мая, на этот самый первый день мне была назначена встреча с психологом, а следом диетолог, тренер по спорту. Вначале меня охватила паника, дети! Но после того, как я отправила Кристофера в школу, а Рози уснула, как обычно, набрала номер телефона, который был указан в папке моего дневника. На пороге дома своего я встречаю, любезную девушку пышных форм, довольно милую и опрятную, она сразу взяла меня в оборот, расспросила обо всех прихотях детей и разузнала подробную информацию о муже. Мы обе понимаем – он не должен знать о том, что мне будет помогать новая хозяйка в нашем доме. На мои вопросы о том, что дети могут разболтать, она корректно ответила, теперь все, что связано с детьми и домом, она берет на себя. Не поверите, у меня падает камень с груди, теперь я сама себе принадлежу, у меня не будет болеть голова о том, что дети одни, и что уроки делать надо, и кормить пора, уборка и все по кругу. Спасибо этой женщине по имени Тата, очень доброй и улыбчивой.

Я стою возле огромного бизнес-центра, на пропускном пункте, называю код, который был указан в моем дневнике, и меня проводят на двадцать пятый этаж, с захватывающим видом на город. Огромные окна и практически пустое помещение. В белом и бесконечном пространстве, где парит мебель, в кожаном кресле сидит он. Мой психолог, пожилого возраста, элегантно одетый в светло-серый, строгий костюм, в черную рубашку с золотыми запонками на манжетах, которые демонстративно выглядывают из-под рукавов пиджака. Невооруженным взглядом видно, он подтянут телом и следит за своей внешностью. При виде меня он встает с кресла и протягивает свои идеально гладкие руки в знак приветствия, чтобы указать мне мое место в этой просторной комнате, достаточно светлой и уютной. В углу стоит диван с лампой и столиком, пушистый плед и тапочки невыразительного цвета. Он приказывает переобуться в тапочки и удобно устроиться.

– Ну, здравствуй, Ада, я твой психолог, мое имя – Риккардо Милли, но прошу называть меня Милли. Прежде чем мы начнем, нам следует познакомиться поближе, и попрошу тебя быть со мной честной, – усаживая меня на диван и заглядывая мне в душу. – Я твоя душа, внутреннее я, как ты это назовешь, так и будет, – глубоко выдыхая, с доброй ноткой начал он. – Мы с тобой будем часто встречаться, и мне нужно понять тебя изнутри.

– Да, я поняла, – нервно сглатываю.

– Ну, начнем? – удобно усаживаясь напротив меня в кожаном кресле.

– Пожалуй!

Я все рассказала про себя, какие мои родители и как проходило мое детство, вплоть до того, чем я играла и чем увлекалась. Как познакомилась со своим мужем, про своих детишек, и как сильно их люблю, и как попала сюда, в этот кабинет, к Милли. Но только, я упустила самое главное, из-за чего он серьезно на меня смотрит и задает вопрос:

– Ты что-то упустила, тебе не кажется? – приподнимая одну бровь на своем идеальном лице.

Ну, что я должна рассказать еще?

– Какие чувства ты испытываешь к мужу? – спокойно спрашивает он.

Ну, да, конечно, но я не знаю, что ответить, жму плечами и удивленно на него смотрю, на что он мне говорит в приказном тоне:

– Раздевайся, – не меняя выражения лица, командует он.

– Что?! – что он имеет в виду?

– Не надо на меня так смотреть, я пытаюсь разобраться, мне придется помочь тебе.

Но как? Ведь я его совсем не знаю, и для чего это? Я в больнице-то всегда стесняюсь своего тела. С мужем в темноте либо в одежде занимаюсь сексом, а тут при таком ярком освещении взять и раздеться при мужчине?

– Раздевайся! – повторяет он, устраиваясь удобнее в кресле.