Одно отражение на двоих

Разум требовал бежать. Сердце ныло в надежде на продолжение. Ролан словно пытался что-то подарить и отдать. Он целовал слишком нежно и аккуратно, раз за разом гладил волосы на виске. Пропало давление и принуждение, он припадал губами к моим и ждал… ждал, пока я отвечу. Мне иногда удавалось отстраниться и поджать их. И тогда он умолял, просил перестать бороться с ним. Именно просил, не приказывал. Тихо, шепотом, продолжая гладить висок большим пальцем.

Ролан улыбался, тепло и очень ласково. Ролан обнимал, зарывался лицом в мои волосы. Ролан прокладывал дорожку из поцелуев от уха к ключице и обратно к губам.

– Прости меня, – в который раз прошептал он.

А я сдерживала слезы и позволяла. Пусть целует, пусть шепчет, пусть дарит… В сердце разлилось тепло, но вокруг него остался холод. Пусть целует…

Мои руки так и лежали на мне. Я не прикоснулась к мужчине и не собиралась этого делать. В груди попыталось появиться что-то мягкое и приятное, но оно осталось там лишь в крохотном зародыше.

– Выполнишь мою просьбу? – спросил Ролан, немного отстранившись.

Я неторопливо убрала его руки с себя, медленно поднялась с дивана под его выжидательным взором. Спустя пару минут, когда кремового цвета блузка и синяя юбка были поправлены, мне понадобилось привести в порядок и волосы. Так появилась бы возможность хоть ненадолго сбежать, взглянуть на себя в зеркало и уговорить… заставить себя не поддаваться.

Не сказав ни слова, я пошла в ванную комнату. Макияж остался прежним, губы слегка припухли, зато глаза блестели. Они выдавали меня, они говорили окружающему миру о желании сдаться, выполнить любую просьбу и пойти на поводу.

– Я ненавижу тебя, – сказала я своему отражению.

Хотелось закричать, разбить его, убрать оттуда лицо Самилии. Оно меня раздражало, бесило, выводило из себя. Эта маска постоянно находилась там, из-за нее пропала Лия, осталось какое-то ее подобие, жалкое подобие… Лии. А виной тому был он! Ролан, которому понадобилось играть со мной как с куклой, который выбросил потом как дешевку и наплевал сверху.

– Ненавижу! Ненавижу… потому что люблю, – безмолвно проговорила я, чтобы никто этого не услышал.

Снаружи раздался вскрик. Через пару секунд дверь резко открылась, и на пороге появился Ролан с лицом, полным волнения и одновременно какого-то страха.

– Пойдем, – резко схватил он меня за руку и повел за собой. – Не надо было произносить эти слова. Но в то же время благодарю за них.

– Я не понимаю… Ролан, отпусти!

– Лия, у нас мало времени. Прости за все, что сейчас произойдет. Но… – и он резко взмахнул кистью в сторону лифта, не отпуская ее вплоть до момента, пока мы не дошли до тиаса. – Но иначе быть не может.

– Даже не думай, что куда-то поеду с тобой, – запротестовала я и начал отпираться.

– Лия, – прижал мужчина меня к летающей машине. – Один раз, самый последний в… жизни послушайся. Обещаю, больше мы никогда не встретимся, не увидимся, я исчезну навсегда и не буду раздражать своим существованием. Всего лишь один раз.

Я не успела ничего сказать, как он меня втолкнул в тиас и поднял его в воздух. Дверка лифта вдруг отскочила, и оттуда вылетел Тельнан.

– Ролан, не делай глупостей. Хватит того, что есть.

Но мужчина поджал челюсти и ускорил темп летающей машины. Я же вообще не могла понять, что сейчас творилось, и лишь замерла, наблюдая за происходящим во все глаза. Старший брат явно не захотел принимать отказ и направился за нами, отчего Ролану пришлось выпрыгнуть прямо на ходу и откинуть брата сильным порывом ветра. Но тот не собирался сдаваться.

– Уйди, или придется восстанавливать весь круг, – голос младшего Льюэса разнесся подобно звуку грома во все стороны. – Я сделаю это, и ты не сможешь помешать.

– Ролан, не надо. Теперь все наладится. Пожалуйста, – донесся более слабый ответ Тельнана.

Вдруг дышать стало нечем. Перед глазам начали подниматься вверх маленькие пылинки. Но в следующую секунду с неба ощутимо обрушилось что-то невидимое. Послышался треск, на землю полетели мерцающие обломки, но не долетали до нее, растворяясь прямо в воздухе.

– Разбирайся теперь со всем сам, – крикнул Ролан и вернулся в зависший на одном месте тиас.

Я еще видела, как Тельнан пытался нас догнать, а потом по округе разнесся его голос, лишь частично достигающий нас. Старший брат полетел обратно, начал латать разрушающийся купол.

– Ты сумасшедший! – оторвалась я от уже маленькой движущейся точки.

– Да, – быстро бросил он и накинулся на меня, повалил на сидение и впился в мои губы.

Снова завязалась борьба. Опять приходилось отбиваться, уворачиваться, отталкивать – делать все возможное, чтобы маг от меня отстал. Мужчина не слышал отказа, он вел себя подобно изголодавшемуся зверю, который получил гору аппетитной нарезки.

– Ролан, успокойся! – завопила я со всей силы, прекращая этот беспредел. – Ты ведешь себя как сумасшедший!