Одно отражение на двоих

Поблагодарить бы, сказать что-нибудь или извиниться. Однако он быстро ушел, скрываясь за завесой высоко поднятой пыли. Слезы хлынули новым потоком, но лицо больше не прикрывалось руками. Лишь теперь я вспомнила о коленях, с которых была содрана кожа и крохотными капельками сочилась кровь. Я подула на них, но вскоре оставила без внимания, повернувшись к стеклу и полностью погрузившись в происходящее за ним. Мокрые дорожки еще приходилось вытирать со щек, да и раны напоминали о себе, однако все мое внимание привлекла магия, творившаяся на улице.

Когда-то высокие дома звеньев давно превратились в небольшие обломки. Вскоре пыль развеялась, и мне стало видно, что там находилось сразу несколько человек, которые без остановки делали какие-то фигуры в воздухе. Казалось, именно Ролан убирал столб пыли. Другой маг поднимал в воздух куски камня, крошил их на более мелкие составляющие и перемещал в какую-то яму. Потом над землей воспарила вода, от чего в округе появилась ужасная вонь. Но подул ветер, загрязненную жидкость окружил огромный воздушный шар, и неприятный запах исчез.

Сложилось впечатление, что они очищали территорию. Из земли доставался мусор и складывался в огромную кучу, куда попадали и отходы после фильтрации воды. Значительно подросшую гору сразу же сжигали, и от этого ненадолго появлялся черный снег. И Ролан то держал воздушный шар вокруг загрязненной воды, то убирал дым и пепел, не позволяя подняться им высоко в небо.

Они работали слаженно, явно не впервой этим занимались. Я смотрела на происходящее во все глаза и не верила, что после сноса зданий осталось так много грязи, а ведь от нее необходимо избавиться и тщательно переработать. И самое поразительное: убирали не обычные люди, а представители истинных магов, богачи, которым, по сути, должно было плевать на все, что происходило за территориями их кругов. Ведь если подумать, они защищались от постоянной непогоды магическими куполами. А остальным же приходилось приспосабливаться и терпеть резкие перепады температуры и влажности.

Закончилась их работа на том, что Ролан пригнал много туч, а после взмаха руки второго человека из тех хлынул ливень, продолжавшийся пару минут. Маг Воздуха подошел к каждому из присутствующих и затем направился к тиасу. Однако его остановили возле летающей машины.

– Спасибо за вашу работу, почтенный Льюэс, – и незнакомый мужчина протянул руку, в которую сразу же была вложена голубого цвета монетка.

– Тысяча, – сухо сказал Ролан.

– Как? Мы договаривались на другую сумму, – ошарашено проговорил его собеседник.

Я его где-то уже видела. Мне запомнились эти рыжие длинные волосы, заплетенные в маленький хвостик. Но где мы с ним встречались? Может быть, именно в звеньях?

– Тысяча, – повторил Ролан, и у меня в носу защипало от внезапно появившегося мороза.

– Хорошо, хорошо, – закивал мужчина, однако не решился положить сверху свой медальон. – Но… у меня будут проблемы. Ведь изначально указывалось пятьдесят тысяч.

– Не будет никаких проблем. Исполнитель я. Следовательно, какую цену считаю правильной, ту и назначаю.

Мужчина часто закивал, не смея спорить, и вернул монетку с широкой улыбкой.

– Спасибо. И попутного ветра вам, почтенный Льюэс.

Ролана словно раздражал этот человек, поэтому он быстро забрал медальон и сел в тиас напротив меня. От его близости захотелось скрыться, но в то же время тайком понаблюдать за мужчиной. В том и заключалась прелесть зеркала, что глаза сами по себе не искали опору в стороне, стоило встретиться с ним взглядом. Наверное, надо было бы что-нибудь сказать, но все слова вмиг позабылись. Зато Ролан не ощущал никакого стеснения – внимательно рассматривал мое строгое платье и голые руки, прикрытые на плечах оранжевой накидкой. Затем он остановился на глазах и неодобрительно покачал головой.

Однако маг Воздуха продолжил молчать. Он достал платок и промокнул лоб, затем стряхнул с темно-серого пиджака пару пылинок. После взмаха его руки летающая машина поднялась в воздух и быстро полетела вдоль нити.

Мне же стало неуютно и стыдно одновременно. Ролан в который раз видел меня в ужасном состоянии: сперва порванное свадебное платье, затем обморок, теперь же засохшая на коленях кровь и одежда вся в пыли. Он, скорее всего, подумал, что я ватная девочка, способная лишь реветь и терять сознание. Все-таки стоило начать разговор, оправдаться, но слова не находились. Я поджала губы и посмотрела в окно, пытаясь не обращать внимания на пристальный взгляд человека напротив.

Внизу медленно двигались люди. Одни несли вещи, другие перемещались налегке. Лишь теперь я поняла, почему в кафе сегодня заходило так много посетителей. Крыши мелькали под нами. Слышался звонкий смех детей и оклики их матерей. Большинство предпочло подземный проход вместо дороги под палящим солнцем. Их можно было увидеть через стеклянный потолок, огражденный таким образом, чтобы сверху на него никто не ступал.

– Стой! – вскрикнула я и припала руками к окну. – Приземлись, умоляю!