Одно проклятие на двоих (СИ)

Стоило подумать о кронпринце, как он появился на тропе собственной персоной. Гораций медленно брел вверх по холму, засунув руки в карманы теплой мантии, отороченной мехом, и низко склонив голову, как исследователь редких насекомых, который каждую секунду смотрит себе под ноги в надежде открыть новый и редкий вид.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Привет, — поздоровалась я с Горацием, который вздрогнул и резко вскинул голову. Его темный взгляд проник прямо мне в душу, но я привыкла к ледяной ауре кронпринца и больше не шарахалась от него, как от проклятого, хоть он таковым и являлся. Проклятие Горация за этот месяц никак на мне не сказалось, и я надеялась, что так будет и дальше.

— Темного дня, дорогая, — ровным голосом, сохраняя приличия, ответил Гораций, приближаясь ко не и протягивая руку, в которую я вложила свою ладонь. Он наклонился и прижался губами к моим пальцам, а я вновь испытала острый укол счастья, пронзившего всю мою сущность. В последнее время рядом с кронпринцем мне постоянно хотелось улыбаться, и я искала причину этого чувства, но не находила. Мы виделись лишь за ужином и во время выходных, которые каждый из нас проводил по-своему. У Горация находились неотложные дела то в лаборатории, то в библиотеке, то в северном крыле резиденции, а я упорно постигала новые для меня науки, которых к концу второго месяца стало значительно больше. Теперь я посещала не только общеобразовательные лекции и практикумы Шарима Нурмалы, но и ходила на боевку, зелья и первоначальное целительство.

— Чем планируешь заняться сегодня? — спросил меня Гораций, склоняя голову чуть набок, отчего его волосы рассыпались по плечам. Я уверенно протянула руку, чтобы коснуться кончиков темных прядей, казавшихся мягкими и послушными на ощупь. Да, я позволяла себе многое из того, что нарушало субординацию между нами, но Гораций поощрял и сам подталкивал меня к подобным поступкам. После ночи, проведенной вместе, мы не раз засыпали на одной кровати, проговорив практически до утра.

— Я бы хотела прогуляться по горам, но ты предупредил, что это опасно. Знаешь, мы могли бы отправиться туда вместе.

Я еще помнила, как Гораций бесследно исчез практически на весь день, и никто не знал, куда он подевался, но после того случая кронпринц больше не покидал пределов резиденции.

— Мы можем попробовать, — неуверенно ответил Гораций, и его лицо вдруг расслабилось, ушла тревожная складка со лба, а по губам скользнула тень улыбки. — В последние недели я чувствую себя гораздо лучше, моя магия пробуждается.

Я вопросительно посмотрела на Горация, и тот вновь нахмурился и только покачал головой на мой невысказанный вслух вопрос.

— Это тяжело объяснить, Корделия, но из-за проклятия я не мог чувствовать собственного дара. Теперь же все иначе.

— Ты считаешь, что это из-за меня? — спросила я Горация, от волнения подаваясь вперед. Он кивнул, прижав меня к своей груди и легонько поцеловав в макушку. Нежно, практически неощутимо, но так, словно мы самые близкие и родные друг другу люди.

Гораций всегда понимал, чего я хочу, и никогда не навязывал собственных чувств, за что я мысленно благодарила его. Находясь рядом с ним, мне с трудом удавалось разобраться в собственном хитросплетении чувств, но одно я теперь понимала точно: я больше не опасаюсь его проклятия, не испытываю страха, не сжимаюсь каждый раз от предчувствия чего-то неизбежно плохого, стоит ему только взглянуть на меня своими черными глазами.

— После завтрака отправимся на небольшую прогулку в горы, но в самое безопасное место, — сказал Гораций, снова нахмурившись, — недалеко от ВСМП.

Я невольно поежилась, и Гораций приподнял мой подбородок двумя пальцами, чтобы неспешно поцеловать. Он часто так делал, оставлял нежные касания своих холодных губ на моих губах, и я трепетно ждала продолжения, только никогда не получала ничего большего, чем этот целомудренный поцелуй, обещающий мне защиту от любых напастей.

— Гор, — прошептала я, цепляясь за края его мантии.

— Нет, — горячо ответил он мне прямо в губы, обдавая морозной свежестью и не позволяя углубить поцелуй, приблизиться к нему и приникнуть губами, показать, насколько я схожу с ума от его близости. — Нет, Корделия, это ни к чему.

— Но ты первый начал, — обиженно произнесла я в ответ, резко делая шаг назад и бессильно падая на скамью, чтобы отвернуться от Горация.

— Я не могу по-другому, — ответил мне кронпринц, словно извиняясь, — твое присутствие лишает меня остатков разума.

Я никак не отреагировала, и Гораций не стал приближаться.

— Жду тебя за завтраком, Корделия, — произнес он, хрустя гравием дорожки, и мне только и оставалось, что согласно кивнуть в ответ головой.

От досады я так больно прикусила губу, что почувствовала на языке металлический привкус крови.