Одно проклятие на двоих

- Маиля, оставь платье здесь и принеси моей девочке завтрак – распорядилась хозяйка, а когда служанка скрылась, снова посмотрела на дочь и с заметной грустью в голосе произнесла – Возможно, сегодня я вижу тебя в последний раз, моя девочка. Я буду просить твоего отца, чтобы он позволил навестить тебя, но я не знаю, когда он мне это позволит – Раина прикоснулась к щеке дочери, а из ее глаз покатились слезы – Я очень люблю тебя, моя доченька. И буду очень по тебе скучать.

Женщина расплакалась и крепко обняла Джулину. Юля обняла ее в ответ, испытывая при этом смешанные чувства. Нет, она совсем не воспринимала эту женщину, как свою мать, но при этом она ей очень глубоко сочувствовала и жалела. Пусть Раина и не знала этого, но ее «доченька» Джулина уже несколько дней, как мертва. Для любой матери смерть ребенка – это тяжкое испытание.

- Все будет хорошо, матушка, и у вас, и у меня. Обещаю – произнесла девушка. Оставалось надеяться, что обещание свое она выполнит. Женщину эти слова приободрили, она спешно вытерла слезы, а когда в комнату снова зашла Маиля, ушла, сказав, что придет за дочерью, как только она позавтракает и оденется.

Юля не стала рисковать своим новым платьем, поэтому сначала предпочла позавтракать и только после этого попросила Маилю помочь с одеждой. Молодая герцогиня еще раз критически оглядела свой наряд, провела ладонями по ткани и вышивке. Все-таки наряд красивый. Да еще и удобный, нигде ничего движения не сковывает, в таком платье, наверное, даже бегать можно, если юбки чуть приподнять, чтобы ноги не запутались. Вот только рукава у платья длинноваты, пачкаются легко, но рукава – это уже мелочи.

- Вы очень красивы, моя госпожа – одобрила платье Маиля, а Юля как раз вспомнила, что так и не сказала своей служанке о ее скором переезде.

- Маиля, сегодня мы с мужем покидаем Речной замок после обеда. К этому времени ты и твой сын также должны быть готовы.

- Значит, его превосходительство позволил взять нас с собой? – неверяще прошептала Маиля, но сказать ей что-то еще или опять на колени упасть Юля не позволила, велев пойти позвать матушку и начинать собираться к отъезду.

- Скажи мне, Морти, чем ты занимался вчера весь день, да и сегодня с утра, пока я тебя не позвал? – лениво поинтересовался герцог у своего слуги, который в этот момент помогал своему хозяину надевать новый черный камзол с крупными серебряными пуговицами.

- Общался со слугами Речного замка – охотно ответил Морти.

- Почему-то я так и подумал – чуть улыбнулся уголками губ Клэйборн. Ему давно было известно о большой любви его личного слуги ко всякого рода сплетням. И он прекрасно понимал, что Морти ну никак не мог упустить шанса поговорить о том о сем с коренными жителями замка, пока хозяину не до него. И если раньше пристрастия слуги герцога даже немного раздражали, то сейчас он находил их очень полезным.

- И что же интересного тебе рассказали? – все таким же ленивым тоном осведомился герцог, а Морти чуть кривовато улыбнулся, зная, что хозяин его в этот момент не видит.

- Мой господин, если вы хотите спросить меня о чем-то конкретном, то спрашивайте. Так-то слуги здесь о многом говорят… разве же я знаю, что вас заинтересовать может.

Клэйборн развернулся, окинул слугу снисходительным взглядом, чуть помолчал.

- Моя новая жена – решился он говорить начистоту – Что слуги говорят о ней? Почему она ведет себя так… странно?

О! Только этого Морти и ждал. Нечасто ему удается вот так поболтать с хозяином. А уж сколько всего он узнал о новой герцогине…

- Видите ли, Ваше превосходительство – начал Морти, потом выдал театральную паузу, чуть выразительно повращал глазами, но увидев, как герцог начал хмуриться, продолжил без лирических отступлений, только факты – Странной, как вы выразились, по словам слуг, она стала совсем недавно, всего несколько дней назад. Раньше она всегда была тихой, скромной, послушной, из комнаты выходила редко, в основном, только с матерью и сестрой общалась. Если приезжали гости, она выходила, но на гостей никогда не смотрела, всегда с низко опущенной головой стояла, ни с кем не разговаривала. Когда ей сказали, что вскоре ей предстоит за вас замуж выйти, она расстроилась, конечно, кое-кто из служанок говорил, что даже плакала частенько. Но особо против замужества не протестовала. А вот дней десять назад во всеуслышание заявила, что скорее с собой покончит, но замуж не выйдет. Ее отец, барон, велел ее в комнате запереть и никуда не выпускать, даже стражников к ее дверям приставил. И на этом все.

- Как все? – удивился Клэйборн, с его точки зрения, все только начиналось. А еще он старался не акцентироваться на том, что его на удивление больно кольнуло известие о том, что изначально его Юля замуж за него не хотела. И пыталась отказаться от замужества такими кардинальными методами.