Одно сердце на двоих

— Чего ты так рано встал, Вадим?

— Нормально. Смотрю, тебе тоже не спится.

— Ты поднялся и разбудил меня, а Валиев и его ребята спят как убитые. Славика тоже не слышно.

— Пусть отдыхают.

— Я сейчас.

Снегирев пробежал до туалета. На обратном пути умылся, присел рядом с Галдиным:

— Побриться, что ли?

— Побрейся, пока все не встали.

— А ты?

— Я думаю Елене позвонить.

— Хочешь разбудить девушку?

— Она не спит.

— Откуда знаешь?

— Недавно говорил с участковым, он видел свет в ее окне.

— Беспокоится.

— А ты бы не беспокоился?

— Сравнил. Я мужик, офицер, для меня война — работа, а она?

Галдин взглянул на товарища и заявил:

— А она сделала то, чего от нее никто не ожидал. Показала себя, окно открыла и двери распахнет, когда на штурм пойдем. Так что, конечно, Елена беспокоится, но на нее положиться можно.

— А ты ее давно знаешь?

— Познакомился с ней, еще когда приезжал сюда курсантом вместе со Славиком, не видел три года. Она красивая девушка и очень душевная, если так можно сказать. В общем, хорошая.

Снегирев процедил сквозь зубы:

— А этот шакал Сухобоков ее в наложницы, прямо как султан какой-то.

— Ленке жизнь испортили до него, в Москве. Не понимаю, почему Славик не сообщил мне, когда она в столицу приезжала на заработки. Уж помог бы я как-нибудь.

— Из нас помощники весьма хреновые. Мы сами-то дома бываем без года неделю.

— Не утрируй. Сам знаешь, что помогать можно по-разному. Не надо постоянно опекать. Достаточно было устроить Лену на работу в центр или в какую-то приличную организацию, обозначить, что за ней стоим мы, и жила бы она спокойно. Но сейчас поздно об этом говорить. Что вышло, то вышло.

Снегирев улыбнулся.

Галдин посмотрел на него и спросил:

— Ты чего лыбишься?

— Мне почему-то кажется, что если все пройдет удачно, то группа лишится последнего холостяка.

— О чем это ты?

— Не о чем, а о ком. О тебе и Елене. Вот только сможешь ли жить с ней, после того, что произошло?

Галдин затушил окурок и заявил:

— Снегирь, не о том базаришь!

— О том, Вадим, о том! — Семен ушел в дом.

Галдин посмотрел на часы. Семь ноль-две. Он набрал номер телефона Елены.

Она ответила немедленно:

— Да.

— Лена, это я, Вадим.

— Конечно, кто же кроме тебя еще может позвонить мне?

— Славик.

— А, ну да. Здравствуй, Вадим.

— Привет. А ты чего тихо говоришь?

— Не знаю, наверное, так на меня действует гробовая тишина, которая стоит в доме.

— В нем нет никого. Как там Султан?

— Твой Султан — примерный пес. Слушается меня во всем, но заметно, что напряжен. Я легла, он устроился рядом, у кровати. Повернулась, Султан тут же голову поднял.

— Охраняет. Такая ему поставлена задача.

— Но вот только корма ему мало. У меня осталось мясо с ужина, хотела дать, он отвернулся.

— Не возьмет ничего, не пытайся.

— Но ему надо что-то есть.

— Главное, воды давай вдоволь. Он сейчас, если можно так сказать, находится в режиме ожидания активных действий. Без еды трое суток легко обойдется, без воды — нет.

— Воду я ему постоянно свежую даю.

— Вот и хорошо. Почему ты рано проснулась?

— Захотела кое-куда, а потом, как ни пыталась, уснуть так и не смогла. Сон как рукой сняло. Султан тоже бодрствует. Я в правую комнату, он за мной. Сейчас сидит рядом, смотрит, слушает. Если приложить телефон к его уху, он твой голос узнает?

— Нет.

— Жаль. По-моему, он еще и скучает.

— Султан на службе. Конечно, он привык быть рядом со мной, но все понимает. Да, скучает, но это не помешает ему выполнить задание.

— Какие они все же умные, эти овчарки.

— Их, Лена, специально готовят два года. Ты бы прилегла, может, уснешь.

— А ты почему не спишь? Лег-то поздно.

— Скорее рано. Но мне достаточно двух-трех часов на восстановление. У нас тут подготовка к работе.

— Слава тоже с вами?

— Да, он сейчас приводит себя в порядок, — соврал Галдин.

— Обманываешь?

Он изобразил удивление:

— С чего ты взяла?

— Если Славик проснулся, то он сам поговорил бы со мной.

— Не торопись. Вот привезем тебя домой, тогда и наговоритесь.

— А ты уверен, что все пройдет именно так, как задумано?

— Зачем же я к тебе Султана послал?

— Один Султан ничего не сделает.

— Ты о хорошем думай. Все у нас получится. И тебя освободим, и Славику поможем, и Сухобоков получит все, что заслужил, по полной программе.

— Тебя нам Господь послал.

— Может быть, хотя я еще в Сирии собирался к вам. Но все, Лена. Тут напарник мой идет. До связи. Не исключено, что нам сегодня еще не раз говорить придется.

— Странное словосочетание, «до связи».

— У нас так принято.

— Ну, раз принято, то до связи, Вадим.

— Не волнуйся.

— Постараюсь.

Галдин отключил телефон.

К нему подошел Снегирев. В руках пена для бритья, бритва, полотенце. Чисто выбритый, благоухающий туалетной водой.

— Поговорил?

— Да.

— Как она?

— Нормально.

— Султан?..

— Ты Султана не знаешь?

— Я тебе все для бритья принес. Будешь?

— Конечно.

Вадим забрал у Снегирева туалетные принадлежности, прошел в дом, где за печью был установлен умывальник с ведром внутри фанерного короба, и побрился. Дорогой парфюм друга он использовать не стал. Не хватало еще выдать себя запахом. Вдруг придется работать прямо сейчас?

В половине восьмого начали вставать остальные.

Первым проснулся Дуневич.