Одно слово – Надежда

– Затем головокружение, тошнота, рвота. В этот момент организм мужчины генно-измененных пытается сам справиться с излишками тестостерона. – На мои слова не было реакции, зато его взгляд прожигал мои губы. Даже страшно стало видеть такой жаждущий взгляд. – Затем организм считает тестостерон за токсины и начинается интоксикация. В теле идет распад некого органа, некроз тканей, омертвление и именно из-за этого пересаживают органы детям генно-измененных.

– Значит, ты все же училась, но… промежуточную стадию…

– Все генные скрывают эту стадию, – огрызнулась моя персона. Нельзя меня обвинить в незнание того что скрывают. Лично меня это цепляет.

– Не дуйся, ириска, – он сказал это таким мягким тоном и с такой нежностью в голосе, что на секунду я забыла, что Кел сын моего врага. Еще и эта его «ириска», так может сказать только он.

– Не называй меня так! – Решила я вернуть себе самообладание.

– Как хочу, так назову! – Его тон резко сменился и стал арктически холодным. – Кристина ведь от слова «крыса». – Откуда он знает?

Кел смотрел в мое лицо и готов был уверять меня в правильности «ириски», а не «Кристины». Мне даже стало любопытно, но его серьезные глаза и неприступная аура смеяться не позволяли.

– Так что там с промежуточной стадией. – Покачивая головой, сдалась я.

– «Временное счастье», так называют это наши медики. У кого-то просто крышу сносит. Все остальные симптомы ты видишь сейчас перед собой. – Он лежал в расслабленной позе и пристально смотрел на меня.

– И сколько эта фаза продлится? – вякнула я.

– Неделя, а если особь психически сильная, то возможно и больше.

– А тыыы… тоже того? – На всякий случай спросила, и получила загадочную улыбку.

А что я его спрашиваю? У пациента обычно не спрашивают. Так, девочка на этой богом забытой планете, ты не просто одна в своем разуме, так еще и с кучей озабоченных мужиков… Стоп! А почему эти помешанные не нападают на меня?

– Кел, а я? – Неуверенно пискнула я и проглотила сердце, когда на меня взглянули с таким голодом, что я почувствовала себя пельменем.

– Ты не раз спасала наши жизни, это первое, а второе… сейчас мы можем навредить тебе, а, как известно, людям пускать кровь нельзя. Для ребят ты стала ближе, чем просто медик для укомплектовки или сексуальная машина. – У меня было шоковое состояние, а Кел заинтересованно наблюдал за моей нижней челюстью. – Теперь они ласкают тебя лишь в своих фантазиях.

– Вы ужасно слабы. – В моей голове путались мысли.

С одной стороны – ребята скоро умрут, а с другой – Келлер Брон сдохнет не по моей вине. И никто не посмеет перевести на меня стрелки. Как медик я ничего не смогу сделать без аппаратуры. Пересадка невозможна – у меня нет пары лишних легких, ведь именно эти органы страдают в-первую очередь. Женщин для парней тоже нет, зато манекены должны быть в шлюпке. Если меня считать звеном к спасению, то я очень даже согласна с выводами ребят. Меня НЕЛЬЗЯ трогать!

– Ириска, а помнишь ли ты, что проиграла в споре? – Кел вертел в руках фиолетовый цветочек, что сорвал с полянки.

– Какой спор? – Меня тоже заинтересовала травка в сильных руках. Фиолетовая ромашка, так я окрестила это растение. Цветок так сильно похож на ромашечку.

– Который подтолкнул меня на этот полет, – спокойно выдал генный, и посмотрел на мои губы.

– Секс не предлагать! Я храню верность для мужа. – Боооже, какая дуррра, и сколько пафоса.

Если бы Олег услышал, он бы в обморок свалился. Муж сам боится меня трогать, и мужских сильных объятий мне никогда не ощутить. Даже если я сама наброшусь на парня, то максимум чего добьюсь, это нерешительных рук на бедрах. Представить себя в одной кровати с голым Олегом я не могла. Почему-то мне стало жалко себя. Я не трепещу перед полуголым мужем, не капаю слюной, если он выходит из душа, и не пожираю глазами его фигуру. Какая же я… плохая. Нужно любить его и в будущем рожать от него детей. Мои кулаки почему-то сжались, а в груди зародился стон.

Все это время Кел наблюдал за моими мыслями. Мне казалось, что все мои метания он видит как на ладони. Даже неприятно стало, что в моих эмоциях покопались. Зато его тело напротив очень даже привлекательно, но…

– Значит и для меня секс только в фантазиях, – будто обидевшись, простонал мужчина и у меня все органы сладостно сжались от его стона. – Тогда поцелуй…

– Ни за что! – Встала я и, вытирая пот, хотела уйти. Слишком глубокий получается разговор и слишком понимающий взгляд собеседника.

– Если ты хотела поцеловать меня, то знай… я с тварями не сплю. – Это было сказано таким ненавистным голосом, что я понять не могла, откуда эмоции.

– Ненавижу тебя! – Рыкнула я, поддев ногой кусок земли пихнула его в сторону мужчины. – Я вообще еще ни с кем и ни разу не целовалась до тебя! – Ой, а почему я вывалила эту информацию на генного? Стало жутко неудобно и стыдно.