Одно темное окно

Я осознала, что соскучилась по голосу Айони, и принялась искать ее золотистые волосы в толпе, желая сгладить ссору между нами. Возможно, она права, а я просто слишком недоверчива, чересчур замкнута и не знакома с понятием надежды. Я восхищалась тем, как кузина с готовностью приняла перемены – как она стремилась, чтобы старые, жестокие порядки Бландера исчезли. Если мир когда-нибудь изменится – если о зараженных станут заботиться, а не охотиться на них, как на животных, – это произойдет благодаря рукам и сердцу кого-то вроде Айони.

Но как бы ни прочесывала толпу, я не могла ее найти.

Вместо Айони я отыскала тетю. Она остановилась на обочине тропинки, любуясь великолепием королевских цветов. Я положила руку ей на спину, и она сердечно обняла меня.

Я задержалась в ее объятиях. От тети пахло розмарином и теплой почвой, мягкой и землистой. Мне не хватило духа рассказать ей о своей ссоре с Айони. Вместо этого мы шли рука об руку в потоке женщин, тихо переговариваясь.

– Тетя, что ты можешь рассказать мне об Эмори Ю?

Она качнула бровями, глядя на меня.

– Не слишком ли он молод для тебя, дорогая?

Кошмар резко рассмеялся.

– Я не это имела в виду, – понизила голос я, направляя нас к более тихой части тропинки. – Как думаешь, кто-нибудь – кроме меня – пережил лихорадку в детстве? – У меня скрутило живот. – Не попавшись?

Что бы тетя ни ожидала от меня услышать, о таком она явно не думала. Морщины на ее лице углубились, а когда она заговорила, голос прозвучал тихо:

– Я не знаю, Элспет. Сомневаюсь.

– Наверняка кто-то еще…

– Дестриэры и целители привозят каждого зараженного ребенка сюда – в Стоун. В подземелье. А все мы знаем, что происходит в подземелье. – Я вздрогнула. – Боюсь, таков закон.

– Да, но я здесь, – прошептала я. – Мой отец был капитаном дестриэров, и он не выдал меня, когда началась лихорадка. Наверняка есть и другие родители, кто поступил так же.

– Они пытались. Но как бы ужасно ни прошло для тебя поветрие, Элспет, оно не осталось. В тебе нет магии – нет явных признаков, по которым дестриэры могли бы тебя распознать. Другим повезло меньше.

Я отвела взгляд. Но прежде чем успела сказать что-то еще, к нам сзади кто-то подошел. Когда я повернулась, розовый свет ударил мне в глаза. Я наткнулась на тетю, и мы обе врезались в высокую живую изгородь.

Окрашенная в ярко-розовый цвет Карты Девы Айони смотрела на меня сверху вниз.

Тетя выбралась из живой изгороди, отряхнув юбку.

– Небеса, Элспет. – Она подняла меня на ноги и стала вынимать листья из моих волос, но я отмахнулась от нее. Все, о чем могла думать, это ярко-розовая карта в кармане кузины.

И о последствиях магии, которую хранила Дева.

Во тьме рыскал бдительный Кошмар.

«Интересно, – промурлыкал он. – Дар от короля Роуэна в обмен на Карту Кошмара твоего дяди?»

«Нет, – запаниковав, ответила я, мои мысли спутались, – Карта Девы не имеет такой ценности, как Кошмар».

«Тогда, возможно, она – всего лишь часть гораздо большего вознаграждения».

Я окинула Айони взглядом. Черты ее лица оставались такими же, как и всегда, – ее лицо не тронула красота, обещанная картой. Я почувствовала небольшое облегчение.

«Она ее не использует»

«И все же», – ответил Кошмар.

Айони нахмурилась.

– Элспет?

Нас окружила толпа. Я слышала смешки зрителей, женщины Бландера бросали на меня косые взгляды, проходя мимо.

Я уставилась на кузину, мой взгляд упал на розовый огонек в ее кармане, затем вернулся к ее лицу.

– Где ты была? – мрачно спросила я. – Я искала тебя.

Розовый цвет, излучаемый Картой Девы Айони, почти не позволял различить ее румянец. Почти.

– Нигде, – сказала она. – Просто бродила по замку.

Легкая ложь. Но это не смягчило ее удара. Айони что-то скрывала от меня. Когда кузина встретилась со мной взглядом, я была уверена, что она заметила обиду на моем лице.

Но это, казалось, лишь заставило ее сильнее нахмуриться. Что бы ни произошло между нашим вчерашним спором и сегодняшним днем, стало ясно, что Айони продолжала на меня злиться.

– Пойдемте, – позвала тетя, – давайте продолжим прогулку. Мы преграждаем путь.

Я ничего не ответила. Затем, подстегиваемая собственным гневом, протянула руку, схватила кузину за рукав и потянула ее за собой с тропинки.

– Бесс, что…

– Хочу поговорить, Айони, – сказала я, ведя нас дальше по усыпанной гравием дорожке через розарий. Я мельком взглянула на тетю. – Мы скоро вернемся.

Свернув за угол, мы вдвоем скрылись за живой изгородью. В воздухе пахло увядающими розами, аромат был настолько сильный, что почти скрывал запах их разложения. Айони вырвала рукав из моей хватки. Теперь, даже в розовом свете Карты Девы, я могла различить румянец на ее щеках.

– Да что с тобой, Бесс?

– Со мной, Айони? А что с тобой? Бродила по замку?

– И что в этом такого?

– Это ложь. – Я закусила губу. – Ты виделась с принцем Хаутом, да?

Она поморщилась.

– Я же говорила, что встречусь с ним, помнишь?