Одно желание на двоих…

А девушка продолжала лить слезы, заставляя Гришку переживать. «Чем успокоить её? Какими словами?» «Он и сам оказался в катастрофическом положении; побил чужую машину; за ним гонятся бандиты, и может быть самому осталось пожить считанные часы или даже минуты…»

– Не знаю, зачем вы хотели это сделать, но жизнь нам даётся один раз, – обратился к ней Гриша выдержанным тембром. Не зная, слышит ли она его и способна ли она вообще услышать в таком состоянии?

– Уйдите, оставьте меня, я хочу умереть! – выпалила она сквозь слёзы. – Что вы понимаете в жизни? Кто вы такой, вы рабочий ЖЭКа, откуда вы тут взялись?

«Откуда, откуда…», – задумался Гришка. – Я не из ЖЭКа! Я случайно оказался здесь, ноги уносил кое от кого…, – пояснил он.

Девушка прекратила глубокие рыдания и мелькнула взглядом на своего собеседника. – От кого? – осведомилась она.

Гришка не охотно ответил: – ну как сказать…, спасался от головорезов, а в целом эта такая история, в которой я сам виноват, и как быть теперь, тоже не знаю, – довершил он в заключении, обращаясь взором к девушке: – Можно узнать ваше имя?

– Я, Злата.

– Гриша, …Кисточкин Гриша, – познакомились они.

– Пожалуйста, только не надо ко мне на «вы», – странно звучит…, – попросила Злата, перестав окончательно лить слёзы.

– Хорошо, Злата, – одобрил Кисточкин, пройдя по новой знакомой изучающим взглядом: золотистые длинные волосы, такие же золотистые брови, белоснежная кожа, серые заплаканные глаза…

«Злата с золотистыми волосами…» «До чего же она красива!» – признался себе Гришка и повеселел даже…

Он поднялся с битумного пола на ноги и подошёл к кромке девятиэтажного дома: «– Свобода!», – вырвалось у него безмолвно, взирая на воздушный океан, «– это небо, воплощённая роскошь жемчужины…» А его душа с небом как одно целое, неделимое, и он часть этого мира… «И так жить хочется!» – завершил он свои мысли, вспоминая про битую бандитскую тачку с проломленной крышей из-за шлагбаума.

Скрупулезно вытянув шею, Кисточкин дотянулся взглядом до противоположного тротуара, где заметил двух головорезов, подкарауливающих его. «Эти парни такие…, что договориться с ними всё равно что крест на себе поставить…» Отойдя от бортика, он посмотрел с опаской по сторонам, предупреждая Злату: – лучше нам уйти и не светиться здесь…

Злата неподвижно сидела в угнетенном состоянии, обхватив руками коленки, сфокусировавшись глубоко грустила о чём-то…

– Давай, пожалуйста, спустимся в укрытие, – повторил он, предпринимая меры предосторожности. – Пойдём, Злата. – Пойдём…, – заторопил её Гришка уйти с крыши.

Девушка невольно подчинилась. Приподнялась, встала на ноги, пощупала себя, всё ли при ней и направилась спускаться на чердак.

– Холодно тут, как…, – тихо пролопотала новая знакомая, почувствовав дрожь в теле.

– Холодно? – повторил Гриша, задумавшись, не ощущая температурных перепад. Он-то после забега разгорячённый, хоть немного остывать начал. – А чемодан тут чей-то, не твой?

– Мой, – ответила Злата, вспоминая про багаж. – Можешь его открыть и достать мне тёплую вещь?

– Могу, – откликнулся Гришка на просьбу и подошёл к поклаже. Открыв чемодан, он сразу обратил внимание на покиданные кое-как скомканные вещи. Мужские трусы, разноцветные пижонские носки, футболки, среди которых обнаружил свитер. – Этот подойдёт?

– Да, – кивнула она, усаживаясь на табурет.

Он подал ей, – расскажи, что случилось у тебя?

– Ничего…

Гришка недоверчиво оглянул Злату: – из-за «ничего» люди не хотят лишиться жизни, для этого должна быть веская причина!

Злата молчала, обдумывая произошедшее с ней.

– Ну если не хочешь говорить, впрямь…

– Гусь Самаркандский бросил меня, – выдала она с трудом.

– Кто? Гусь?

– Именно! Могу и похуже его обозвать…, – немногословно пояснила она.

– Он предал тебя? – попытался разобраться Кисточкин, задавая наводящий вопрос.

– Не то слово предал! Привёз из своей командировки другую, а мне велел катиться к себе домой…

– Домой это где-то здесь? – недопонимал Гриша.

– Если бы! Мой дом далеко от сюда, на Дальнем Востоке…, – расстроенно сообщила она.

– Далековато.

– Ещё как!

– А мой в Приморско-Ахтарске, на берегу Азовского моря…

– Хорошо там, наверное…, – предположила Злата.

– Очень…, – засвидетельствовал Гришка, почувствовав, как соскучился по родному дому.

Злата забралась с ногами на табуретку и обняла коленки.

– Не согрелась?

– Нет, ещё холодно.

– Надо сделать быстрые выдохи и согреешься, – посоветовал Кисточкин и показал, как это сделать.

– Эы…, эы…, э…, ы…, – зашипела Злата.

– Теплее стало?

– Немного, спасибо.

– Не за что…

– А у тебя что стряслось?

– У меня? – не знал Гришка, как объяснить, что у него случилось… – Начну с самого начала, если не против.

– Времени полно, идти всё равно некуда…

– Верно, – подытожил Кисточкин и начал рассказывать: – я уже год как в Москве, а с работой не везло. Сначала устроился грузчиком, поработав пару месяцев сорвал спину, потом устроился электриком на фирму, на которой кормили обещаниями. Некоторое время работал контролёром на трамвайной линии, и не смог выписать ни одного штрафа, понял, что не моё и уволился.