Одной ногой в США. Сделай шаг к своей мечте

Вот этого все время и боишься. Ничего не поделать. Теперь придется ставить баул на пол, мысленно проклиная оптовые склады с их огромными площадями, производителей ломкого шоколада и даже китайцев – изобретателей клетчатых сумок, а затем складывать все по новой.

– Стас! Тяжелое – вниз, легкое – наверх! Что непонятного-то? – получаю я очередной лайфхак от мамы.

Все нужно делать быстро, рывками. Рывками застегивать молнии на сумках. Рывками бежать обратно на остановку и пролезать в автобус. В нем – красные от уличного мороза, озлобленные лица пассажиров. Носы с широкими порами, духи «Красная Москва», какие-то непонятные дубленки и пар из множества недовольных ртов. И почти все как один говорят:

– Мальчик, куда заходим-то? Не видишь, людям стоять негде?

Или:

– Пацан, боками резче двигай! Не пройти никак.

Самое катастрофическое – старушки. Порою кажется, что планета с оси сойдет, если хоть одна из фанаток свекольных волос именно сегодня утром решит никуда не идти. Но нет. Утро в автобусе, что очередь на почте: средний возраст – "over 60", реакция на двух бизнесменов с большими пакетами – неприязнь.

А дальше – с пересадками к магазину, а точнее, небольшому ларьку на остановке: одна палатка с коридорчиком для входящих и застекленной витриной, за которой сидит продавец.

Надо спешить расставить все товары в правильном, почти академическом порядке. Муляжи жвачек, тянучек и шоколадных батончиков – выложить наглядно под окошком витрины, разноцветные пачки сока – поставить чуть пониже, от светлых к тем, что потемнее, стеклянные бутылки с алкоголем – на уровень глаз, чтобы взгляд радовался!

И так почти каждый день.

Мама стала бизнесвумен не от пылающего внутреннего огня и не от страсти к предпринимательству, а от несгибаемой воли и маленьких зарплат. Систематической недоплаты и неуважения к ее труду. Педагог в школе-интернате и товаровед на фабрике – ее предыдущие социальные роли. Учительница английского с оравой детей вокруг и песней про то, как «падает, падает Лондонский мост». Вечно бегающая туда-сюда, знающая все и обо всем сотрудница фабрики одежды. И там, и там – работа с утра и до глубокого вечера, а денег чуть больше, чтобы купить еду на месяц. Для себя и подрастающего сына, а еще мужа, начальника пожарной бригады.

Бывшего.

Папа-пожарный – почти что воплощение детской мечты. Красные машины с воющими на много кварталов вперед сиренами, десятки пожаров, несчетные суточные дежурства и спасенные жизни. Бригадой отец начальствовал долго, а после ухода из пожарной части, еще несколько лет проработав на заводе инженером пожарной безопасности, вышел на пенсию.

Обычно немногословный, папа однажды рассказал историю из советских времен, как во время тушения пожара в одной из квартир червонцы прилипали к подошвам сапог пожарных, и он следил, чтобы его подчиненные, даже случайно, не унесли с собой ни одной купюры. Так за все время своей службы он принес домой… промокший до нитки томик стихов Есенина – подарок благодарных хозяев спасенной квартиры.

После его ухода на покой, проводов и торжественных речей пожаров в городе меньше не стало, а вот денег в месяц убавилось ощутимо. Государство не сильно заботится о героях тогда, когда они больше не могут отдавать ему всех себя.

Так и вышло, что мамино первое дело стало работой, а…

– Молодой человек, мне «Винстон» синий дайте!

…главным источником дохода в семье.

Глава 2. Обмен опытом в Хантсвилле

Год 2000-й. Мне пятнадцать. Я первый раз в Москве, в аэропорту Шереметьево. Первый раз совершенно один, покинув родной город, преодолел почти двести километров, чтобы встретить маму, которая скоро прилетит из США.

В зале ожидания народу не протолкнуться. Я стараюсь пройти ближе к дверям, откуда должны уже скоро появиться пассажиры, но меня останавливает массивная дама за сорок, недоброжелательно сверля взглядом через большие линзы очков:

– Мальчик, не толкайся!

– Да… извините, – я пытаюсь сделать два шага назад, уходя из поля зрения упитанной мадам, и наступаю на ногу хрупкой блондинке.

– Да что такое! Осторожнее! – возмущается «вельветовая» леди лет двадцати, взмахнув фиолетовой сумочкой, и я вновь извиняюсь, решая больше не предпринимать попыток оказаться в первых рядах.

Прошло шесть недель с тех пор, как мама уехала в Соединенные Штаты. Воображаю, с какой радостью она проходила таможенный контроль на другом материке.

Как на вопрос офицера, который вооружился печатью и серьезным изучающим взглядом: «Какова цель вашего визита?» – она, просияв, ответила:

– Приехала по гранту обучения для бизнесменов.

Не терпится увидеть ее. Подумать только: всего каких-то полтора месяца разлуки, а мне кажется, что мы не виделись целый год. Оглядываюсь по сторонам, изучая толпу ожидающих. До чего же все разные и в то же время похожие друг на друга.

Одетые в разную одежду, разного возраста, национальности и телосложения, с разными привычками, навыками и мечтами.