Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу. Книга вторая

– Вот если бы у меня были три рубля, – вдруг мечтательно вздохнул Валера… Когда же, зная его патологическую бережливость, высказал свое недоумение по поводу отсутствия у него денег, он совсем удивил. Выяснилось, что все деньги он отсылает друзьям на организацию экспедиций в горы, – Они получают на своей работе в два раза меньше, чем я здесь. Так что я им в армии нужнее, – подвел итог своему рассказу альпинист.

– Валера, а как бы ты прожил на эти три рубля? – спросил, ожидая мудрого совета.

– Да на три рубля десять дней прожить невозможно, – резонно ответил Панкин, – Я бы вечером пошел играть в преферанс, – снова размечтался он.

– А ты что, надеешься выиграть?.. А если проиграешь?

– Не проиграю. Просто надо играть осторожнее. И все. Выиграл бы обязательно.

К радости Панкина, тут же отдал ему три рубля, договорившись, что выигрыш поделим пополам. Я уже мысленно расстался с деньгами, надеясь занять у кого-нибудь до получки. Просто было интересно посмотреть, что выйдет из этой затеи самоуверенного игрока.

Неожиданно, утром зашел Панкин и вручил мою долю выигрыша – двенадцать рублей. Но, когда предложил ему все эти деньги, чтобы снова поиграть, тот, хитро улыбаясь, сказал, что теперь может играть на свои, не делясь выигрышем ни с кем…

Вечером получил очередное послание от того же лейтенанта Макарова. Это был очередной отказ на мою просьбу об увольнении, адресованную министру обороны СССР.

Настроение резко упало. Я размышлял о бесперспективности борьбы с системой, которая, очевидно, настолько окрепла в борьбе со всеми, мне подобными, что отработала стандартный ответ, размножаемый типографским способом, за подписью мистического лейтенанта Макарова.

Но я уже закусил удила. Меня теперь не остановить никому и никакими средствами, потому что мне терять нечего. Я уже и так потерял самое ценное, что было в моей жизни – мою любимую Людочку. И теперь осталась единственная ценность – это моя жизнь, которая со смертью невесты давно потеряла всякий смысл.

Глава 14. Мне весна подарила крылья

В ту бессонную ночь после очередного кукиша от виртуального лейтенанта Макарова нужны были хоть какие-то положительные эмоции.

«Мне весна подарила крылья», – вдруг откуда-то снизу-сбоку всплыла в памяти ключевая фраза одного из моих юношеских стихотворений, – «Я парил в небесах бескрайних, и мне глаз твоих звезды светили», – тут же припомнилось и ее продолжение…

Но ведь все это было, было!.. И весна, подарившая крылья, и бескрайние голубые небеса, и звезды в глазах любимой… Я никогда тебя не забуду, Людочка, потому что именно ты, моя миленькая подружка, подарила мне и первую весну, и крылья, поднявшие в небо в прямом и переносном смысле… Как жаль, что все это в прошлом, которое нет-нет, да и напомнит о себе щемящим чувством неповторимости тех самых счастливых мгновений моей жизни…

И я стал вспоминать дни нашей с Людочкой неповторимой весны. Какими чудесными они были – эти яркие дни нашей первой любви! С того самого первого дня и вплоть до дня моего отъезда в Крым, мы с Людочкой встречались ежедневно. Иногда то были короткие встречи – не больше, чем на часик-полтора. Обычно это было накануне моего, или ее экзамена. А чаще всего, мы были вместе все вечера напролет. И нам, вопреки опасениям живущего во мне скептика, никогда не было скучно вместе.

В первые дни после памятного восьмого апреля, мне показалось, что Людочка стала меня стесняться. Она почти перестала обращаться ко мне по имени. Она избегала прямых взглядов и часто смущалась, заметив, что смотрю на нее. А мне так хотелось смотреть и смотреть на ее прекрасное личико и видеть, хоть иногда, ее чудесные глаза и открытую, добрую улыбку.

Я отметил, что она стала чувствительней к моим словам. Что бы ни говорил в те дни, выслушивала очень внимательно и, казалось, принимала за чистую монету даже мои дурацкие шутки, которые всегда преподносил с очень серьезным видом. Я не мог понять причину этих перемен, но они вовремя насторожили. И я постарался рассказывать Людочке только то, что ее тогда могло интересовать. Стал тщательнее выбирать слова и выражения. И вскоре некоторая, возникшая было, напряженность в отношениях постепенно исчезла.

А двенадцатого апреля мы вместе искренне радовались успешному полету Юрия Гагарина.

– А ты мог бы стать космонавтом? – спросила Людочка.

– Не знаю, – честно ответил ей, – Я даже не думал, что все это произойдет так быстро. Мне всегда нравилась фантастика, и часто хотелось побывать вместе с героями книг на какой-нибудь планете. Но даже в детстве понимал, все это будет нескоро. А оказалось, полеты в космос уже так близки. К тому же Гагарин – летчик. Я тоже хочу стать летчиком. И если удастся стать классным летчиком, все может быть… А так никакого страха перед полетами не испытываю. Мне все это давно интересно и даже любопытно. Я обожаю новую технику и вообще все новое, неизведанное.

Похоже, мои слова понравились Людочке, и она впервые улыбнулась, как прежде, глядя прямо в глаза.