Одноклассница.ru

– У нас зверья всякого полно… Я давеча медведя видел.

– Я не боюсь! – Вероника бодро зашлепала по лужам, волоча за собой свой чемоданчик.

У нее было странное чувство, что она отсюда не вернется. Что там, в месте под названием Сенега? Как она найдет там Клима? И найдет ли? Уже не имело значения…

Минут через пятнадцать дождь кончился, вокруг головы завились комары.

Одна, в лесу, ночью.

Ну дойдет она до Сенеги, а что там? Где она остановится? Может, какой-нибудь мотель – в Карелии полно туристов. Рыбалка, охота… Дикая, первозданная экзотика!

Еще через пятнадцать минут Вероника поняла, что погорячилась. Ноги в легких туфельках скользили по размокшей дороге, она продрогла до костей – тонкий плащ не грел, чемодан казался неподъемным. И ко всему прочему опять припустил дождь.

«Как хорошо было бы умереть сейчас! – с наслаждением подумала Вероника. – Умереть и не мучиться больше! – А еще она подумала: – Наверное, я не Клима искала, а свою смерть!»

Что ж, круг замкнулся. Вот он, логический конец ее путешествия сквозь время и пространство…

Сегодня двадцать седьмое июня. Двадцать шестого был выпускной в школе. На следующий день, двадцать седьмого, Клим пропал. Двадцать лет прошло. Ровно двадцать лет.

Круг замкнулся!

Когда Вероника осознала это, то упала на колени, прямо в холодную грязь, и тихо засмеялась. Нестерпимо тянуло к земле… Лечь посреди дороги и не вставать больше.

Вероника уже наклонилась, уже стала заваливаться вбок… И только тогда обнаружила, что впереди – высокий забор. Она не заметила его раньше, потому что забор был выкрашен в зеленый цвет и в сумерках сливался с окружающим пейзажем. Вероника всего ста метров не дошла до жилья.

Она встала, и, постанывая, потащилась к забору.

Ворота, калитка…

«Если меня не пустят, я никуда больше не пойду. Останусь здесь…»

Вероника нажала на кнопку звонка. Подняла голову – маленькая видеокамера. Откуда такие роскошества здесь?

Щелчок, дверь слегка дернулась.

– Ну заходите же! – позвал через переговорное устройство сонный голос.

Вероника надавила на дверь – она свободно распахнулась, вошла во двор. Сад, дорожка из камней ведет к крепкому двухэтажному дому…

В освещенном дверном проеме стоял человек. Молча пропустил ее в дом.

– Простите… дождь! – задыхаясь от усталости, пожаловалась Вероника. – Господи, какие здесь люди хорошие… Я уж думала – помру там, на дороге! Погодите, с меня вода стечет…

На деревянном полу вокруг ее ног натекла изрядная лужа.

– Продрогли? Э, обувка-то на вас какая ненадежная… Снимайте, носки шерстяные принесу, одеяло. И коньяку рюмочку не мешало бы… у нас север, между прочим.

Человек, приютивший Веронику, говорил очень просто и спокойно.

– Сейчас, только посижу минуту, отдохну… – Вероника без сил опустилась на деревянный табурет. С капюшона на лоб стекала вода.

Немного переведя дыхание, она огляделась. Просторная комната, в одном углу рабочий стол, какие-то инструменты, большая лупа, тиски… Мебели – минимум, но все очень добротное, качественное.

Хозяин вернулся с ворохом теплых вещей.

– Вот, переодевайтесь, я не смотрю…

– Как вас зовут?

– Федор.

– Спасибо, Федор… – в изнеможении выдохнула Вероника.

Стоя к ней спиной, хозяин копался в недрах буфета.

Потом распрямился, держа в руках бутылку и толстостенную, основательную рюмку.

– Переоделись? – в три четверти повернувшись, спросил он.

– Нет еще, – сказала Вероника.

Сколько Федору лет – определить было невозможно. Тридцать? Пятьдесят? Длинные, чуть вьющиеся светло-русые волосы, борода. Мужик! Джинсы, в них заправлена клетчатая рубаха. Высокий… Не толстый, не худой. Спина прямая, ноги ровные, длинные.

Вероника уставилась на Федора, вернее, на его спину, ноги и (пардон) филейную часть. Как недавно открыла она для себя – именно эти линии мужского тела больше всего завораживали ее. Смешно, глупо, даже неприлично… Кандидат медицинских наук, интеллигентная женщина, сорок лет скоро – а куда пялиться повадилась!

Это все из-за Клима. Вот он, ее идеал мужчины, когда-то впитавшийся в ее юное, неокрепшее сознание – ничем теперь и не вытравить…

Ноги у мужчины должны быть длинные, прямые. Как столбы. Как столпы, на которых держится мир… Если бы Клим повзрослел, его ноги, спина и все прочее, наверное, выглядели бы точно так же.

– Клим… – вдруг сорвалось с Вероникиных губ. Невольно сорвалось. Конечно, перед ней сейчас был не Клим Иноземцев, а какой-то лесной Федор – но воспоминания о Климе не давали Веронике покоя. Она уже бредила вслух!

Рюмка из рук Федора выпала и покатилась по полу, даже не разбившись. Федор медленно повернулся. Лицо… Ах, если бы у него было еще и лицо Клима!

Но нет. Мужчина, стоявший перед Вероникой, лицом совсем не напоминал Клима Иноземцева. И дело тут не в бороде… Под бородой скрывалась уставшая, бесстрастная (хоть и благожелательная), явно неровная – мужичья физиономия. Чужая. Незнакомая.