Одноклеточный

– Я провёл анализ записи с той перестрелки, – важно выступил байкер. – Коно-яро со стадиона носил экзоскелет. Если кто не знает, этот костюм берёт на себя почти всю нагрузку на руки-ноги и в десять раз ускоряет реакцию на внешнюю угрозу. Потому что может управлять телом помимо воли человека. Кисама даже от пули при желании мог бы увернуться. Только это было ему ни к чему, костюмчик и так погасит её полёт. Из наших-то пукалок. Вот гранатомёт против такого экзоскелета – в самый раз…

– Не отвлекайся.

– Ну вот, двигатели мощные, на водородном топливе. На ногах пружинящие гидравлические костыли, то есть он ещё метров на пять подпрыгивать может. На башке, значит, шлем из непробиваемого пластика.

– Короче, этот бакаяро прикинут как солдат, – подытожил Сэйдзи. – А значит, на рожон не лезем, стреляем только наверняка. А лучше всего придавить его балкой.

– Экзоскелет… – напомнил Минору.

– Разберёмся, – оборвал его Тони. – У меня тут найдётся кое-что убойное. – Я обернулся и увидел, как он похлопал по боку квадроцикла.

Мы стали спускаться со скоростной эстакады на нижние уровни и скоро съехали на нулевой. Тут же мелькнуло ограждение переходной зоны, по краям дороги понеслись яркие вывески реклам и ночных клубов. Тут они особо пышно цвели. Но уже через минуту мы с рёвом въехали на Полосу.

Чем ближе мы подбирались к «Крысобойне», тем крепче я опасался Шрама. Даже стал подозревать, что погорячился, созвав камайну на расправу. Но возвращаться было поздно. Я и не заметил, как мы уже миновали кафешку и очутились возле бывшей кутузки.

– Чипаня, остаёшься рядом с байками, – скомандовал Тони и спрыгнул на землю. – Бей любого на поражение, если лапу поднимет, и сигналь.

По холодному и тёмному пустырю дул ветер, он нёс снежную пыль и запах гари. Стена ангара перед нами внезапно вспухла от внутреннего взрыва и осветилась красным. Жесть будто просвечивала. Тут я обратил внимание, что вокруг на сотни метров никого нет, даже хобо. И возле костров никого не было. Словно объяснение этому, в ангаре гулко застрекотал пулемёт, а вслед за тем кто-то заорал злобные ругательства.

– Круто разбираются, – злорадно прошептал Тони и стал раскладывать квадроцикл, словно древний фотоаппарат. – Он точно внутри?

– Если уже не выбрался через крышу. – Я показал наверх, в сторону окошка «своей» камеры.

– Иди туда, – сказал он. – Если встретишь, дай знать. Тогда я буду ждать его здесь. Не спугнёшь?

– Постараюсь…

– Всё поняли, камайну? Уйдёт живым – расформирую команду, ясно? Точнее, если кто-то будет в этом виноват. Всё, разбираем пушки.

Они с Грибом споро разложили байк и превратили его в что-то вроде турели на колёсах. И креслице было, с прицелом, и разные пульты с рукоятками – даже стволов было несколько, и они угрожающе жужжали, нацеливаясь на ангар. Я словно примёрз и глядел на эти дела открыв рот.

– Отличная штука, – заметил Минору. Он успевал возиться со своим байком – снял выхлопную трубу и теперь монтировал из неё гранатомёт. – Оптика что надо, в том числе инфракрасная. Дальность до цели определяет будь здоров, лазером. Визирный канал, прицельная марка и всё такое.

– Дуй наверх! – прикрикнул Тони.

И я пошёл в кутузку. Там было почему-то тихо. Народ, похоже, попрятался по углам и не рисковал высунуться наружу. Только на втором этаже мне попалась та же самая китаянка, которая сдала мне камеру. Дверь её была открыта, изнутри задувал холодный ветер.

– Что происходит, мистер? – сварливо спросила она и вцепилась мне в суйкан. Потом перевела взгляд на пистолет, что я держал в руке, и отступила назад. – Не позволю устраивать перестрелку на моём этаже! Даже не пытайтесь! Немедленно спрячьте оружие, господин, или я буду жаловаться в куяксё. Это все ваши друзья там?

– Где?

– Внизу, где же ещё? В жестяной пристройке! Грохот, выстрелы! Пыль столбом! Как вы только посмели? Разбирайтесь на пустыре, пожалуйста!

– Обасама, дайте мне пройти.

Я отодвинул китаянку и вошёл в камеру. Ничего с того дня, когда я побывал здесь впервые, не изменилось. Я протянул руку и нащупал в пыльном слое жучка, потом спрятал его в карман.

– Вы меня поняли, мистер? – наседала сзади камадо. – Сообщите вашим друзьям, что я сейчас позвоню главе нашей диаспоры.

– Урусай, обан! – разозлился я. – Это не мои друзья. Они-то как раз и хотят наказать тех злых парней, что засели в ангаре. Если вы сейчас уйдёте к себе в квартиру, обещаю всё уладить. Икинасай! А то словите шальную пулю.

К моему удивлению, тётка заткнулась, даже на «старую каргу» ничего не ответила. Она свирепо зыркнула на меня и ушла.