Одноклеточный

Она вскочила на повер и укатила, а я двинул в гараж для робококов. Надо их протереть и вообще проверить, не сломался ли какой механизм. Это хорошее дело, оно здорово может всякие лишние мысли из головы выдуть. Тони мне вчера сказал, что я должен кое-куда съездить, байком заняться как следует. А то у него вся начинка устаревшая. Я спросил его про «хорнет» и Зида, только он ответил, что на «хорнете» я с камайну ездить не смогу, скорости не хватит. Это точно. Надо будет самого Зида спросить, как там мой аппарат… Потом я девчонок, особенно почему-то Херми, вспоминал. И не заметил, как обеденное время подошло.

По случаю поздней осени посетителей сегодня маловато было. А когда настоящий мороз ударит, мы загоны тёплой плёнкой укроем, и ценителей живой природы ещё меньше станет. Проверил я робококов ещё раз и пошёл к Давидовой зоне, чтобы его в кафе позвать. Только он отказался. С ним какая-то женщина была и ребёнок, и ему пришлось нас познакомить.

— Это Торико, она мне обэнто приволокла, — недовольно сказал он. В пластиковой коробке у него видна была пицца и ещё какая-то еда. — И её сын, Хисаси-кун…

Я уже видел издалека его подругу с её ребёнком, но вблизи пока не доводилось.

— Хисасибури нэ? — сказала Торико. У неё на ухе висел маленький динамик, похожий на деталь моего толмача.

— Два сапога, — непонятно хмыкнул Давид. Чем он был недоволен, я не понял. — «Речевой помощник», видите ли. А у Егора толмач… Вы очень информативно сможете пообщаться через свои электронные программки в смартах.

Мы с Торико в порядочном смущении уставились на примочки друг друга. Я слышал, что речевой помощник подсказывает самые правильные фразы во время разговора. Эта штука помощнее толмача будет. Но на саму Торико я готов был глядеть куда дольше, чем на её наушник, потому что таких девушек редко можно встретить. Она гангуро — «чернолицая». На Окинаве таких, я слыхал, полно. А у нас на севере мало кто зачерняет лицо под кварцем и белит волосы и губы. Издалека Торико походила на седую негритянку, а вблизи оказалась вполне молодой девчонкой, всего лет на пять старше меня. Только она была некрасивой, с крошечным носиком и очень большим ртом. И настолько тонконогой, что даже Херми, почти мальчишка, была больше похожа на женщину. Тонкие лодыжки Торико торчали из-под длинного плаща. Но зато причёска у Торико была пышная, белая — красота! Волосы у неё были заплетены в сотни дредлоков, а на самой макушке сидела чёрная вязаная шапочка.

— Сугой! — сказал я, глядя на Торико. Она усмехнулась и крикнула сыну:

— Хисаси, ямэро! Далеко не уезжай, потеряешься!

На её ребёнка все оглядывались. По правде говоря, я и сам растерялся — на кого таращиться, потому что оба были очень заметные и необычные. Хисаси-кун сидел на крупном тэдди, вцепившись тому в уши. Тэдди вперевалку вышагивал по аллее и громко читал маленькому наезднику таблички на загонах.

На окрик мамаши он отозвался — послушно повернул обратно. Я почему-то побаиваюсь этих современных роботов. Может, потому, что они даже эмоции умеют на мордах изображать. У моего айбо, который на чердаке остался, морда всегда одинаковая была… Этот тэдди, глядя на наших уродцев, брезгливо кривился, и даже голос у него был презрительный, когда он надписи зачитывал. «Мутант горной обезьяны с шестью лапами, привезён со склонов Фудзиямы», «Коала с тремя глазами и одним ухом, уроженец Австралии». Не нравились ему наши монстры.

— Егор, пригляди пока за ними, я в ангар смотаюсь. — Давид покосился на свой обэнто и сунул его под мышку. — У меня нынче один робокок заедает… Да, своди Торико в кафе, у меня же сегодня свой обед.

И Давид с хмурой физиономией скрылся.

— Как вам сегодняшняя погода? — спросила Торико. — Не правда ли, летом гораздо теплее?

— Само собой…

Тут подъехал на тэдди её сын. Кажется, ему было года два. Он показывал пальцем на большой экран со страшным голым дикобразом и скулил. Торико приподняла с пояса свой смарт и уставилась на его дисплей, и я подошёл поближе, чтобы тоже в него заглянуть. Там была нарисована детская рожица, она изображала испуг.

— Так я могу лучше понять своего малыша, — пояснила Торико. Эта фраза, по-моему, только что прошелестела у неё из речевого помощника. Вот, значит, кто ей подсказал странные слова о летней погоде. — Он боится настоящих животных, потому что привык к обществу тэдди. А тот передает ему своё недовольство.

Электронный медвежонок продолжал гадко кривиться.

— Знаете что, — оживился я. — Нашим роботам особую программу инсталлируют. Так вот она блокирует им все фабричные эмоции! Чтобы они не боялись мутантов и не радовались людям. Можно с робококов скачать и на тэдди поставить.

— Мне нужно подумать, — послушав помощника, сказала Торико. — Посоветоваться с детским психологом…