Однокурсник президента

Федотов постепенно начал отставать, он двигался все медленнее и медленнее.

– Славка, живее! – Маркитанов, начав серьезно жалеть, что взял с собой именно Федотова, остановился в желании дать пинка плетущемуся, как черепаха, разведчику. Но едва его взгляд скользнул по лицу Вячеслава, и все его садистские намерения исчезли – лицо спецназовца оказалось неестественно бледным. – Ты что?

– Нога.

Взгляд прапорщика скользнул вниз. Начиная прямо от верхней части бедра и ниже по штанине Федотова тянулась темно-красная полоса крови.

– Наверное, рикошетом, – попытался объяснить раненый. – Я побежал, а она, вначале только пекло…

– Почему молчал? – зашипев, прапорщик ткнул Федотова рукой, приказывая тому садиться на камни. – Руслан, наблюдать!

Бармурзаев кивнул, по-прежнему тяжело дыша, скользнул вниз, укрылся за скалой и замер. Маркитанов же вытащил нож и распорол широкую штанину маскхалата сверху донизу.

– Блин! – прапорщик приглушенно выругался. Пуля вошла в ногу чуть пониже ягодицы и застряла глубоко в мышцах. При каждом движении из раны толчками изливалась кровь.

– Сейчас, Федот, сейчас! – приговаривал Маркитанов, быстро обматывая бинтом вздрагивавшее от прикосновений бедро и одновременно ожидая, что вокруг вот-вот загремят чьи-нибудь выстрелы. Отойти далеко они не успели, и если бы грузины в этот раз решились на быстрое преследование, они бы наверняка настигли застрявших в одной точке спецназовцев, но преследователи почему-то медлили. Возможно, виной всему являлся туман, впрочем, редеющий теперь с каждой минутой. Видимость увеличилась до пятидесяти-семидесяти метров, а разведчики по-прежнему находились на грузинской территории…

Команда Джейка Дэвиса

Дэвис злился. Так бездарно потерять проводника и троих собственных людей, и все этот туман, проклятый туман. Русским все время что-то помогает! Сами они ни на что не способные слабаки, но природа, проклятая природа! Наполеон, Гитлер… Там была зима, здесь туман…

– Жалко Джейкоба, совсем еще мальчишка! – к задумавшемуся Дэвису подошел Смит. – Вначале Итан, теперь он. Джейк, что я скажу его матери? – Фермы родителей Джона и братьев Уильямсов располагались рядом.

– Скажешь, что одним героем в истории Америки стало больше. – Дэвис не скрывал презрения к сентиментальности своего помощника по технической части.

– Скажу. – Слова шефа Смит воспринял на полном серьезе.

«Патриотичный идиот!» – Дэвис мысленно покрутил пальцем у виска.

– Джейк, знаете, что странно… – Джон в задумчивости потер переносицу.

– Выкладывай. – Дэвис не любил загадок.

– Сигнал радиомаяка уходит к перевалу…

– Что здесь странного? Русские уносят ноги.

– Да, но когда завязался бой, исходящий от него сигнал находился гораздо ниже по склону.

– Да, я это упустил. – Дэвис мог признавать свои ошибки. – О чем это говорит?

– Русские оставили своих убитых и, возможно, часть раненых, прихватили груз и ускоренным маршем двигаются к границе. – Сделав свое предположение, Смит снова уставился в экран прибора. Маленькая точка мигала, оставаясь почему-то на одном месте. – Я…

– Ты правильно просчитал, – перебил его Дэвис. – Русские надеются на свои ноги. Но зря. Они уже выдохлись, а мои парни разве что только разогрелись и к тому же злы, как сам дьявол.

За спиной раздалось шуршание камней. Джейк повернулся к выползшему из тумана Лукасу. Тот перехватил взгляд и разочарованно развел руками – русские, судя по всему, отошли без потерь.

– Раненые остаются здесь же. – Указующий перст Дэвиса ткнулся в лежавшие рядком трупы. – Логан, идешь первым! Смит будет задавать тебе маршрут.

Тот, кому была отдана эта команда, непроизвольно хмыкнул, перехватил поудобнее оружие и двинулся в указанном направлении.