Одноразовая Аня

Ах, эти ножки! Ее обнаженные ножки, которые она поджала под себя. Он бы сейчас бросился на колени и целовал их. В разрезе халата ее грудь. Хотелось завыть от бессилия. Почему мир так устроен несправедливо? Если ты сильно желаешь, твое желание должно осуществиться. Громко зевнул муж. Сволочь! Аня не должна быть с ним! Он ее будет тискать в кровати. Аня! Ты моя! А он сволочь! Ты должна подняться и выгнать его. Нам будет очень хорошо с тобой! Я буду целовать тебя всю ночь! Я буду тебя ласкать и говорить хорошие правильные слова. И ты вся будешь светиться от счастья.

Медленно обувался. Потом долго не мог застегнуть замок на куртке. То бегунок выскакивал, то неровно шел. «Он что это специально делает?» Муж едва скрывал раздражение. Каждая минута ему казалась вечностью. «Да когда же он уйдет?» — вопило в нем. Хотелось взять за шиворот и выбросить на улицу. Хотя за шиворот вряд ли получится. Илья был крупнее его и сильней. Хотя при чем тут сила? Побеждает тот, в ком больше злости. Он тоже дрался в молодости. Ну, несколько раз.

— Ладно! Пойду! Пока! — сказал Илья и замер, всё еще надеясь, что он не уйдет так просто.

— У! — кивнул хозяин, отводя взгляд. Ему не хотелось глядеть на него, в эти блеклые глаза.

Сделал долгий выдох. Так он делал всегда, когда ему что-то или кто-то страшно надоедал. Постоял. И когда хлопнула дверь на веранде, вышел и закрылся. Чтоб тебя! Приперся, сволочь!

Громко хрустел снег. Идти нужно было через полсела. На улице ни души. Даже собаки не лаяли. Подумал, что сейчас придет и выпьет целый стакан самогонки. А! Такое паршивое настроение! У него хорошая самогонка, очищенная, на кедровых орешках настоянная. Купил несколько лет назад заводской аппарат и не разочаровался. Для себя гнал. Не на продажу. Вот и выпьет! Гори оно все синим пламенем! А потом завалится спать! И чтобы никто к нему не лез. Когда выпьешь, спится хорошо!