Одри Хепберн. Жизнь, рассказанная ею самой. Признания в любви

Иногда во время встреч нас охватывало настоящее отчаянье, но мы старались не подавать вида, убеждали и убеждали. Простые слова чаще дают куда лучший результат, чем громкие, эффектные заявления. Я научилась говорить четко и почти афористично перед камерами и просто, по-женски, на благотворительных встречах. София Лорен советовала:

— Покажи людям, что ты действительно чувствуешь, это подействует на них куда сильней хлестких фраз…

София умница.

Простой рассказ с показом кадров, на которых мы в разных лагерях беженцев и среди жертв бедствий, воздействовал на людей куда сильней самых подготовленных выступлений.

— К чему рожать детей, если их нечем кормить?

Резон в этом вопросе был. Если знаешь, что не сможешь прокормить дитя и оно погибнет в мучениях, может, лучше не давать ему жизнь?

Но я вспомнила слова Рабиндраната Тагора, что каждый рожденный ребенок — свидетельство того, что Бог не совсем разочаровался в человечестве. Он дарит нам эти свидетельства. Но лишь потому, что дети родились не в обеспеченной Европе, мы обрекаем их на смерть!

— Но ведь их можем прокормить мы, мадам. Разве у вас не найдется всего лишь щепотки риса в день для такого ребенка?

Она явно смутилась, отошла ворча:

— Они будут рожать, а мы кормить…

Но почти сразу отправилась к подносу и положила на него снятое с пальца кольцо с бриллиантом. Положила, украдкой оглянулась, словно стесняясь столь щедрого дара, и поторопилась затеряться в толпе. Над моим ухом раздался голос Роба:

— Люди не умеют жертвовать…

— Это пока. Они научатся.

— Хорошо бы.

Для большинства несложно и не жалко отдать деньги на благотворительность, люди готовы жертвовать, но… Куда сложнее не откладывать это на завтра или вообще на конец недели, а подняться и сходить в ближайшее представительство или банк. Вот если бы пришли сами…

Кроме того, жертвовать куда легче, когда это делаешь не один. Могу посоветовать: участвуйте в благотворительных акциях, причем не просто отправляйте деньги по электронной системе, а приходите на встречи, концерты, праздники. Вашей душе очень понравится то, как вы там себя будете вести.

Не раз замечала: после таких акций и пожертвований люди выходят из зала просветленными, словно очистились от каких-то грехов. Помощь вообще оказывать легко, а от души тем более! Не забывайте, что у вас для этого две руки: одна — чтобы помогать себе самому, а другая — чтобы помогать людям. Вторая должна быть куда более щедрой.

— Можно ли быть уверенной, что деньги не пропадут втуне? Столько мошенников развелось…

По моей просьбе на экране снова появляется кадр с Джейн среди живых скелетов.

— Переводите средства сразу на счета ЮНИСЕФ, за этих людей я ручаюсь. Те, кто видел такое, не смогут взять и пенса из предназначенного детям.

На глазах у многих дам слезы, мужчины, хмурясь, делают вид, что им срочно нужно позвонить или что-то посмотреть в записной книжке.

После окончания показа к банкоматам в вестибюле очередь…

Ну почему только вот такая демонстрация заставляет людей быть щедрыми?

Одна дама тихонько говорит другой:

— Боюсь, что не смогу сегодня принять душ, понимая, что этой водой можно было бы напоить сотню малышей…

А я боюсь, что это только сегодня. Через неделю она, может, и не забудет страшные кадры, но душ будет принимать спокойно. Я не осуждаю и не призываю нарушать правила гигиены только потому, что у других нет возможности их соблюдать. Я пытаюсь понять, как сделать так, чтобы людское милосердие не проявлялось лишь временами, чтобы к нему не приходилось взывать, чтобы мы не могли быть спокойны, пока на Земле несчастен хоть один ребенок.

Как пробудить людей от их нравственной спячки? Я никого не хочу заставлять, просто хочу, чтобы люди помнили, что они люди, все время, а не только когда их к этому призывают.

Намеренно не называю страны, потому что везде, где бы ни побывала, повторялось одно и то же: неважно, засуха или проливные дожди, зной или холод, везде жертвами были дети.

Жертвами не бомб или снарядов, хотя и такое бывало, а голода и эпидемий!

В конце XX века человечество позволяет миллионам детей голодать, не просто недоедать, а превращаться в неспособные двигаться скелеты!

Ужасней всего в Африке, что там свое страшное слово говорит засуха.

— Где и нашли такие скелетики, чтобы сфотографировать?

Когда люди видят репортажи о лагерях беженцев, газетные статьи со страшными фотографиями, большая часть информации воспринимается как журналистская подтасовка.

У меня слезы брызжут из глаз, а голос становится металлическим:

— Уверяю вас, что журналисты щадят ваши нервы и снимают только то, что можно вынести без истерики. На фотографиях далеко не самые страшные случаи, реальность еще страшнее.

Вижу сомневающиеся лица и прошу показать то, чего мы не намеревались демонстрировать, чтоб не шокировать публику совсем.

На экране кадр со стервятником, ждущим смерти ребенка. Из зала голос:

— Неужели нельзя было помочь?

— Кому, стервятнику?

Возмущенный ропот, но меня уже не перекричать: