Одри Хепбёрн

Как видим, семейство ван Хеемстра принадлежало к аристократии, жило на широкую ногу и пользовалось влиянием при дворе (одна из сестёр Эллы, Жаклин, впоследствии даже станет компаньонкой королевы Юлианы).

Мать Одри вращалась в такой среде, где считалось просто невозможным иметь связи в мире актёров или танцовщиков. Сама Одри Хепбёрн, вспоминая о матери, отмечала: «Она принадлежала к другой эпохе (она родилась в 1900 году), к ещё Викторианской эре, глубоко проникнутой дисциплиной и строгостью нравов».

И всё же уже в отрочестве Элла стала мечтать о сцене. Её манили опера (у неё был очень красивый голос) и драматический театр. Один из современников уверяет, что «Элла была прирождённой актрисой, одарённой, эмоциональной». Но положение обязывало: она отказалась от своих стремлений, чтобы быть как все, пообещав себе, что если у неё когда-нибудь родится талантливый ребёнок, она всеми силами будет поощрять его мечты.

Элла вышла замуж 11 марта 1920 года — за бывшего шталмейстера королевы, достопочтенного Яна ван Уффорда. Супруга назначили представителем компании «Шелл» (тогда она называлась «Батаафсхе Петролеум») в Джакарте, и там у Эллы ровно через девять месяцев после свадьбы родился сын Александр. В 1924 году появился на свет второй сын, Ян. Но супружеская жизнь сделалась слишком бурной, и в 1925-м пара решила развестись. По свидетельствам знакомых из Голландской Ост-Индии, «Элла — энергичная и волевая женщина, привыкшая к хорошей жизни и питающая слабость к красивым юношам».

Баронесса Элла ван Хеемстра (она вернула себе прежнюю фамилию) в самом деле гордилась своим положением, но была не как все. Взять хотя бы то, что она решилась на развод, имея двоих детей. Красивая эгоистка, независимая интриганка, баронесса ещё до развода вступила в любовную связь с неким Джозефом Виктором Энтони Хепбёрном-Растоном. Она позабыла о нём на целый год, уехав к отцу в Гвиану. Но любовь оказалась сильнее, и в конце концов она вернулась к нему в Джакарту и вышла за него замуж 7 сентября 1926 года. Истинная личность отца Одри окутана тайной. На редких фотографиях из семейного альбома он выглядит стройным, подтянутым, с квадратной челюстью и усами. Джозеф Хепбёрн, на 11 лет старше молодой супруги, был элегантен и изыскан. Однако на истории его семьи лежит печать обмана.

Никакой он не англичанин, а австриец, родился в небольшом посёлке Ouzice[2] в 1889 году. Его отцом был инженер с ирландскими и шотландскими корнями Джон Джозеф Растон, который приехал в 1832 году в Вену работать на пароходах, ходивших по Дунаю. Джон Джозеф женился на Изабелле Хепбёрн, утверждавшей, что происходит от Джеймса Хепбёрна, графа Босуэлла, третьего супруга Марии Стюарт. В 1857 году Изабелла умерла, не оставив детей, и Растон женился на богатой австриячке Барбаре Виктории Белха, которая родила ему двух девочек и двоих мальчиков. Однако их брак распался, и четверо детей стали носить фамилию Хепбёрн-Растон из снобизма, хотя не имели на неё никакого права.

Прежде чем жениться на баронессе Элле ван Хеемстра, Джозеф Хепбёрн-Растон тоже пережил краткий и бурный брак с некоей Корнелией Вильгельминой Бишоп, с которой развёлся в Сан-Франциско. Высокий, властный, породистый — он явно был дамским любимцем. В 1923 году он был почётным консулом Англии в Семаранге (Ява), получил благодарность от Министерства иностранных дел за несколько сомнительных историй и вскоре оказался в Джакарте, где занялся финансовой деятельностью. О его личности можно судить по прозвищу — Яванский Джо. Он также занимал какую-то должность в компании, специализировавшейся на торговле оловом. В его послужном списке утверждается, что он учился в Кембридже и служил в британской армии, однако о его пребывании в университете и в вооружённых силах не осталось никаких упоминаний.

Ко времени женитьбы в 1926 году в Индонезии на Элле ван Хеемстра за ним уже тянулся шлейф мошенничеств, что побудило его поскорее покинуть колонии и вернуться в Европу. Пара поселилась в красивом доме XIX века в пригороде Брюсселя: улица Кейенвельд, 48. По некоторым сведениям, Джозеф Хепбёрн-Растон якобы руководил тогда брюссельским филиалом Банка Англии. Очередное надувательство? У Банка Англии тогда не было филиала на континенте, и Джозеф мог быть всего лишь маклером, периодически исполняющим поручения в связи с инвестициями в Бельгии. Одри сама опровергает эту информацию в интервью газете «Нью-Йорк таймс» в 1991 году: «Моего отца представляли банкиром, но он никогда им не был. На самом деле он не мог удержаться ни на одной должности». Человек, представлявшийся «международным финансистом», был всего-навсего сотрудником франко-английской кредитной организации, специализировавшейся на займах под недвижимость.