Одураченные. Из дневников, 1939–1945

Фред, Лилиана и Маргрит приезжали к Фридриху и Паулине на праздники, а те навещали их в Париже. В начале 1951 года Фред сказал родителям, что потерял работу во Франции и хочет начать все заново в Германии. Лилиане не особенно хотелось вновь уезжать из Франции, а из их громких пререканий Фридрих и Паулина узнали, что их сын замешан в махинациях на черном рынке и у него неприятности с французскими партнерами. После одной особенно бурной ссоры Лилиана увезла Маргрит обратно во Францию, а Фред отправился в Мюнхен, где его будто бы ждала работа. Год они почти не общались, а потом он вернулся в Лаубах; дела у него явно шли хуже некуда — он занял у родителей денег, чтобы поехать к жене и ребенку.

В одном из редких писем Лилиана подтвердила, что Фред в Париже. А потом пришло печальное известие. 30 мая 1953 года их сына нашли мертвым в квартире Лилианы в парижском предместье. Краник газовой плиты был открыт, но конфорка не горела — он задохнулся.

На паспортных фотографиях, сделанных в 1953 году, видна вся боль Фридриха и Паулины. Прибыв во Францию, они узнали, что в 1951 году Фред отправился не в Мюнхен, где ему якобы предложили работу, а снова подался в американскую армию в надежде таким способом найти защиту от подельников по черному рынку. Его приезд в Лаубах в поисках денег, — именно тогда они видели его в последний раз, — был результатом самовольной отлучки: он оставил пост и пустился в бега. У гражданских и военных властей, расследовавших его гибель, были основания подозревать умышленное убийство, но в итоге дознаватели пришли к выводу, что он сам свел счеты с жизнью. Тело кремировали, а прах был погребен в общей могиле американского легиона на Новом кладбище в Нейи-сюр-Сен. Граница, разделяющая города Нейи и Пюто, проходит прямо через центр кладбища; даже после смерти Фред Вильям Кельнер — рожденный в Германии, принятый Америкой и потерявший все во Франции — так и останется в каком-то смысле на «ничьей» земле. Недаром он сказал отцу: «Я теперь и сам не знаю, кто я такой».

Фридрих и Паулина Кельнер пережили две мировые войны, унесшие жизни миллионов их соотечественников, но всего одна смерть — смерть их единственного ребенка — отняла у них последнюю надежду. Фридрих как-то справлялся — продолжал работу в социал-демократической партии и служил обществу, выполняя обязанности юрисконсульта. Иногда ему случалось даже сочинять стихи и вести детские праздники. Он играл эти роли, не показывая, что в сердце — пустота. И видел, как повторяется история — как на всех континентах поднимают головы и подают голос неонацисты, как тоталитарный Советский Союз ведет по всему миру изощренную пропаганду, как диктаторы и фанатики на Ближнем Востоке пытаются сделать из евреев козлов отпущения, а демократические режимы вновь беспомощны и борются вполсилы. Он бросил работу над историей Третьего рейха. Каждый день в печь понемногу отправлялись хранившиеся в стопках газеты и журналы, свидетельства геббельсовской пропаганды, и содержимое ящиков с документами, которые ему удалось собрать. Избавился Фридрих и от плакатов «Лозунг недели», которые упоминаются в дневниковой записи от 5 мая 1945 года, и от материалов своих политических кампаний в годы Веймарской республики. Он выбросил фотографии, вызывавшие болезненные воспоминания. Сжег записи, связанные с исследованиями для исторической монографии, а потом и вовсе решил предать огню рукопись — более ста страниц. Кто он такой, чтобы спасать мир, если не спас собственного сына? Он сжег бы вместе с рукописью и тетради, в которых вел дневник, но не хватило сил доковылять до буфета и достать их из тайника.

Паулине было еще хуже: столько лет при гитлеровском режиме она радовалась, что ее сына не коснулась самая бессмысленная и страшная из войн, а теперь потеряла его, да еще при таких обстоятельствах. Она замкнулась. Лишь редкие появления Лилианы и Маргрит возвращали ее к жизни. Но Маргрит росла непростым ребенком. Не поладив с отчимом, она отказалась помогать матери с другими детьми. Лилиана с горечью жаловалась бывшей свекрови, что Маргрит пошла во Фреда: такая же ленивая и эгоистичная. На несчастную пару свалилась еще одна напасть.

Пройдет семь лет, прежде чем у них на пороге появится молодой американский моряк, разыскивающий Кельнеров из Лаубаха, — с фотографией их сына в кармане.

Перевод с английского

Анастасии Захаревич

~ ~ ~

Один из разворотов дневника

Фридрих Кельнер ОДУРАЧЕННЫЕ Из дневников, 1939–1945

Тетрадь первая. Сентябрь 1938 — 30 августа 1940

Лаубах, 26 сентября 1938

Смысл этих записей я вижу в том, чтобы зафиксировать настроения в моем окружении, чтобы впоследствии не возникло соблазна увидеть в событиях нынешнего времени нечто «эпохальное», тем более «героическое».

Никакого воодушевления — вот что бросается в глаза. Люди «надеются», верят в чудеса и выстраивают в своих головах картину мира, которая говорит только о их близорукости.