Одурманивание Маньчжурии. Алкоголь, опиум и культура в Северо-Восточном Китае

Вне зависимости от мрачных предсказаний Жу, продолжались попытки прогибиционизма, зачастую предлагавшие, как отмечают Франк Дикёттер, Ларс Лааман и Чжоу Сюнь, «лечебное снадобье, еще более страшное, чем само заболевание»: расширяющаяся коррупция, формирование криминального подкласса и растущая популярность «альтернатив» опиуму, в том числе героина и морфина [Dikötter et al. 2004: 207]. На территории Китайской республики 1935 г. был отмечен официальным введением Чан Кайши в действие шестилетнего плана по ликвидации рекреационного потребления опиума. Этот проект представлял собой, по мнению Аллана Баумлера, успешное сочетание разнообразных программ, нацеленных на обеспечение контроля над распространением опиума с учетом национальных особенностей китайского общества. Чан стремился «контролировать как истоки “опиумного вопроса”, так и подбор подходящих методов для его решения» [Baumler 2007: 7]. Посредством мер контроля, торговых ограничений и подавления, в том числе казни, наркоманов, националисты трансформировали опиумную эпидемию, в которой многие видели угрозу существования китайского государства, в «обычную социальную проблему, сравнимую с любой другой» [Ibid.]. Небольшие пилотные проекты по увеличению продаж и усилению контроля над опиумом в таких националистических опорных пунктах, как город Ханькоу[50], в конечном счете способствовали централизации власти Чан Кайши над все более регулируемым сектором промышленности, закладывая тем самым основы для политики коммунистов в отношении контроля над наркотиками после 1949 г. Последние научные исследования свидетельствуют, что режим Гоминьдан выступал мощной силой в изменении отношения к опиуму в середине XX в. Впрочем, националисты были не единственными, кто занимался этим вопросом. Политический курс Чана схож с мерами, которые проводились в Маньчжоу-го, однако последние подвергаются столь нещадной критике в общественном дискурсе и научных исследованиях, что в них видят лишь прикрытие для подлых делишек японских милитаристов и предателей[51]. Тем не менее как мы увидим в следующей главе, рекреационное потребление опиума провоцировало общество к ретроспекции: люди пытались свыкнуться с тем, что они воспринимали как действия в их собственных или, по крайней мере, государственных высших интересах.

Эта глава представляла собой общий экскурс в исторически важные роли, которые алкоголь и опиум играли в китайском обществе. Указанные интоксиканты ценились за их лечебные и рекреационные свойства, однако с ними же были связаны трагические последствия – в результате экспансии иностранного империализма, социального спада и в конечном счете формирования пагубной зависимости. Спиртное и опиум – значимые потребительские товары, которые могут вызывать привыкание. Сотни лет они были частью представлений о китайском народе и сообществах китайцев в различных уголках мира. Считалось, что вызывают зависимость такие продукты потребления, как чай, сахар, кофе, сухофрукты и табак. На этот счет также возникали как положительные, так и отрицательные мнения[52]. Чрезмерное потребление этой продукции связывают с причинением вреда здоровью, при том что их умеренное потребление рассматривалось как потенциально полезное[53]. Что касается серьезных негативных последствий для общества и здоровья отдельных людей, особенно в части способности выполнять «соответствующие» семейные функции, производить потомков или удержаться на работе, по меньшей мере к началу XX в. обостренность проблемы чрезмерного потребления алкоголя и опиума затмила опасения, связанные с иными способами времяпровождения, распространенными на северо-востоке Китая, где, в частности, курение табака стало, по некоторым сведениям, практически повсеместным[54].

Коммунистическая партия Китая смогла за короткое время добиться того, что не получилось ни у династии Цин, ни у милитаристов, ни у Китайской республики, ни у японцев. Правление Мао положило конец рекреационному потреблению опиатов и охладило пыл к продвижению алкогольной продукции. Однако с переходом Китая к политике открытости в 1970-е гг. и на фоне расширяющихся контактов КНР с международным сообществом в стране вновь появились наркотики. На этот раз, впрочем, их потребление не связывалось напрямую с иностранной агрессией. Индустрия производства спиртных напитков также с лихвой наверстала упущенное в годы правления Мао. Китайские и иностранные компании агрессивно рекламируют свою продукцию. Потребители же закупают алкоголь в невиданных с 1930-х гг. объемах. В настоящей главе мы рассмотрели, какие важные исторические прецеденты стоят за производством интоксикантов в современном Китае. В главе 2 мы представим алкоголь и опиум в контексте социума Северо-Восточного Китая в бурные десятилетия с начала до середины XX в.

Глава 2 Маньчжурия: исторический контекст