Одуванчик на ветру

— Кто там? — спросили стражники.

— Туристы! На экскурсию приехали. Достопримечательности посмотреть хотим.

— Чаво? — не поняли стражники.

— Туристы мы! — повторили братья — На экскурсию приехали, достопримечательности ваши хотим посмотреть.

— Погодите, сейчас у начальства спросим, — не стали брать грех на душу стражники и отправились к старшому.

— Ну чего там? — спросил начальник стражи.

— Да там какие-то туристы на экскурсию приехали, хотят на ваши достоинства поглядеть.

— Чаво?

— Туристы, говорим, приехали, хотят на достопримечательности вашей экскурсии посмотреть.

— Ничего не понял.

— А Вы сами пройдите да их спросите, а то мы тоже ничего не поняли.

Подошел начальник к воротам и спрашивает:

— Кто такие? По какой нужде пожаловали?

— Да путники мы, — перестали выёживаться братья, — хотим на базар ваш пройти — жрать охота. А по нужде только меньшой хочет, а мы её уже здесь справили.

Начальник почесал маковку, подумал, да и впустил гостей.

Рванули братья прямиком на базар. А там товаров — тьма, а людей ещё больше. Торговки промеж собой бранятся, редькой перебрасываются. Шум, гам стоит, прям как у них в деревне, когда староста по дворам ходит — налоги собирает.

Хотел младшенький репку стянуть. Только рученьку протянул, а торговка по пальчикам тыковкой хрясть — не замай чужого!

Пошли дальше, а там меда пахучие, цветочные, липовые, какие хочешь.

Только средненький руку к бочонку протянул, а ему ложкой по затылочку — брямс! — не тяни лапки, не твоё!

Пошли дальше. А дальше окорока — копчёные, колбасы чесночные да сало солёное и свежее стоит, хрюкает. От духа мясного аж голова кругом идёт. Потянулся старшенький за грудинкой, а ему окорочком по темечку — тресь! — не зарься, коли денег нет!

Смотрят братцы — дело худо. Видит око да зуб неймёт — не дают им ничего стырить. Стоят почёсываются, что делать думают.

— А пошли в работники к кому нибудь, — предложил один из братьев.

— А и правда, пошли! — согласились остальные.

Ходили они, бродили, видят — стоит купец. Сам толстый, как твой мешок с зерном, а головка как завязочка — маленькая. Подошли к нему.

— Купец, а купец, возьми нас в работники.

— А что вы умеете делать?

— Жрать шибко горазды, да чесаться мастера, — не лукавя, сознались братья.

— А на кой ляд мне такие работники? — удивился купец — Жрать я и сам не промах, а чесаться мне без надобности. А ну выметайтесь из города!

И кликнул стражу. Прибежали стражники, и давай их вежливо выпроваживать. От такого почтения у братьев дух заняло, и они то и дело земные поклоны до самых ворот отбивали.

Сели они снова на свой плот, посчитали, сколько у кого синяков да шишек, повздыхали, да и поплыли дальше.

Плывут, одной рукой слёзы утирают, другой рыбу едят, третьей чешутся. Долго ли так плыли, нет ли, то мне неведомо, но только от такой еды чувствуют братья, что сами чешуёй покрываться стали. Глядят, а впереди ещё один город. Не большой, не маленький, так, городишко. Решили они здесь счастья поспытать. Подплыли к воротам, и давай стучать.

— Кто там? — спросил стражник.

— Путники мы, кушать очень хочется, — сразу сознались братья.

— Тоже мне, столовую нашли, — пробурчал стражник, однако ворота открыл.

Пошли они по городу бродить. Бродили- бродили, да и на базар вышли. Глядят- базар вдвое меньше, чем в том городе, и торговки не так бранятся и перебрасываются всего- то редиской. Хотел один из братьев редиску взять, а ему пинка — бац! — ай-яй-яй, не бери чужого! Хотел другой яблоко стянуть, а его за ухо- круть! — не будешь баловаться! Хотел третий колбаску за пазуху спрятать, а его мужики за ноги потрясли, колбасу вместе с рубахой вытрясли, да и проводили всех семерых с почётом до плота ихнего. Отлежались братья, на родной соломке, опухоль с глазок сошла, да и поплыли они дальше.

Плывут себе, плывут. Рыбу уже не то, что есть — видеть не могут. Пробовали осоку жевать, так такой жидкий стул их пробрал, что весь день братья плыли, свесив «свои нижние» головы с плота..

Совсем с лица спали братья. Но вот показался третий город. Да особо и не город, а городишко. Подплыли ближе, а это даже не городишко, а городочек какой-то. Даже ворот нету — видать, уволок кто- то. Только они собрались в город идти, а младшенький и говорит:

— Братья, а давайте ничего здесь не красть.

— Почему? — удивились они.

— Уж больно очень и не вкусно выходит.

— И то верно, — согласились они, — А что тогда делать, коль красть больно, а работать вредно?

— А давайте продадим чего, — вдруг придумал средний.

— Ну, голова, молодец! — похвалили его братья, — Айда на базар!

Пришли они на базар, стали за ряды. Стоят, друг на друга смотрят, никак в толк не возьмут, чего же они продают. А по рынку всё больше бабы да девки ходят, на братьев поглядывают да плечами пожимают: «Чего стоят? Что продают?»

Вот одна храбрая старушка подходит к одному из братьев, да и спрашивает:

— А чавой- та, милок, ты тут стоишь?

— Не видишь, старая — торгую я здесь, — с важным видом ответил тот.

— А чем, никак не разгляжу? — не унималась старуха, колупая ногтиком прилавок.

— Собой! — не нашелся чего другого ответить брат.