OFF-LINE интервью с Борисом Стругацким

Здравия доброго, Борис Натанович! Вот такой вопрос по одной из Вашей и моей любимой повести – «За миллиард...». Я несколько раз прочел «Комментарии к пройденному» и все же «недотумкал». Столько поправок к ОО, и вдруг мы читаем еще более круче. Я сам несколько раз бывал в здании с тремя буквами – за свои статьи. Обошлось, как у АН. Но так явно и наглядно показать методы давления «гомеостатического мироздания» – Лидочка, попойка, сосед у вас застрелился, дерево вдруг ниоткуда, сын в опасности – ну, не Вам мне объяснять. Непонятно одно: КАК эта книга прошла через Обллит? Я имел с ним дело лет 20. Это же не ОО, это много понятнее (тем более, по Вашему выражению, не приключения тела, а приключения духа). Да, я много лет выписывал (и читал!) «Знание – сила». Ко мне бегали все мои друзья – «Ну, как, есть продолжение про “Жука”?» Борис Натанович, если не секрет, поделитесь. Как все-таки пробился «Миллиард»? Купюры типы Лидочкина лифчика – это зола. А как пропустили более серьезные намеки? Хороший редактор? Или журнал, который, в отличие от «Авроры» читают только Приваловы в очках? Потому и дозволяется?

Евгений Николаев <john-miss@yandex.ru> Йошкар-Ола, Россия - 08/24/12 16:59:45 MSK

зМЛдКС БЫЛ замечен редакторами. Нас попросили перенести действие «за бугор». Вежливо. Мы сказали, что подумаем (вежливо) и рукопись забрали. В другой редакции попросили убрать «Гомеостатическое мироздание». Мы смело спросили: а почему, собственно? С ответом замялись, но каких-то (мелких, помнится) корректив все-таки потребовали. Видимо, их смущала «чистая философия», никак не увязывающаяся с диалектическим материализмом. Главной Аллюзии либо не заметили, либо не захотели связываться, – никому этого не надо было в редакции, а Высокое Начальство пропустило повесть «мимо ух»: пора бескомпромиссной борьбы с АБС явно шла на убыль. А уж собственно цензуре (Главлиту) вообще было не до того, – они, видимо, сражались с нарушителями гостайны, имевшими дерзость писать: «Мы разожгли костер на берегу и лакомились печеной молодой треской», негодяи, когда СССР только что подписал международную конвенцию о невылавливании молодой трески. Советская цензура, ни на уровне Главлита, ни на издательском уровне, никогда не славилась ни умом, ни проницательностью, – она славна была взрывами параноидального помешательства, осуществлямого с напором хряко-быка по мановению отдела печати и пропаганды ЦК (рифма – непредумышленная). Судьба конкретной повести зависела (почти всегда) от совершенно случайных обстоятельств, а вовсе не от взрывоопасности текста и саперских талантов редактора.