– Когда появилась Холли, было ощущение, что она принимает его таким, какой он есть. Не было такого: «Окей, ему придется избавиться от всех своих недостатков и полностью переродиться, чтобы в итоге быть с Холли». В основном чувствовалось, что он нашел своего человека, просто поначалу звезды складывались не в их пользу. Мы любили Холли за то, что она любила его чудаковатую странность.
Халстед Салливан:
– Отъезд ради того, чтобы быть с Холли, казался очень логичным для него. Я хотел, чтобы он ушел на духоподъемной ноте, а не на спаде, потому что нам всегда нравилась идея, что у людей должны оставаться положительные впечатления об офисной жизни. К тому времени Майкл достаточно много пережил, особенно с Джен, поэтому, когда возникла идея с Холли, она выиграла у всех остальных. И он действительно вырос, особенно в этом сезоне. Мы очень старались дать ему инструменты, которые помогли бы ему выжить в мире за пределами «Дандер Миффлин».
Уоррен Либерштейн:
– Мы не хотели бросить его в лесу, чтобы все сходили с ума: «О нет, этот парень не сможет прокормить себя. Как мы оставим малыша Майкла одного в лесу?» Мы должны были удостовериться, что зрители не будут за него переживать, а будут за него рады.
Рэнди Кордрэй:
– Вы не можете облить декорации из пожаротушителей, не испортив при этом пол и все остальное. Так что мы снесли «аппендикс», где находилось рабочее место Холли, и убрали его со сцены. Потом мы проложили пол битутеном[71]
и восстановили все уже на нем. И кстати, никто не хотел окатить наших актеров ледяной водой, поэтому мы использовали большой бойлер и воду температуры как в бассейне, чтобы Холли и Майкл не замерзли до смерти в холодной воде. Ну, и добавьте к этому пару сотен свечей. Как вы будете зажигать их для следующего дубля? У нас была команда специалистов по спецэффектам, примерно шесть человек, с зажигалками для барбекю, которые ходили и зажигали свечки. Нужно было время, чтобы зажечь столько свечей, и кстати, все эти свечи выбрасывают токсичные вещества в атмосферу. Так что мне пришлось установить систему очистки воздуха, которая бы забирала эти токсичные пары из «аппендикса», чтобы мы не отравили газом актеров и всю съемочную группу.Эми Райан:
– Они сказали нам, что вода будет теплой. Но, когда сработали пожаротушители, она была ледяной. Это был шок. И поэтому на наших лицах – абсолютно естественная реакция. Но выглядит это не очень привлекательно: у меня там абсолютно лошадиное выражение лица. Мы закончили сцену, прозвучала команда: «Стоп, снято», и продюсеры говорят: «Окей, сейчас мы всех просушим и начнем все заново, сделаем еще один дубль». Думаю, они хотели, чтобы все выглядело более красиво и романтично. Но Стив сам был режиссером этого эпизода. И он сказал: «Нет, я хочу оставить этот дубль, потому что он такой настоящий, не приукрашенный и не романтичный, но именно таким и показан роман Майкла и Холли». Я была рада, что он оставил эту попытку. Она была отличной.
Питер Око:
– Когда я только что пришел, коллектив сценаристов рассматривал эту идею с крестинами – самый несексуальный эпизод, который только можно придумать. И когда они это предлагали, все стали смотреть на меня, потому что у меня много детей. Я думаю, у всех на уме было: «Давайте отдадим это писать ему». Меня мучила мысль: «Как сохранить то, за что мы любим Джима и Пэм, после свадьбы, после рождения ребенка?» Это правда было сложно. Нам нужно было жить в новой реальности, и я думаю, в том, что нам удалось удержать внимание зрителей, огромная заслуга и актеров, и сценаристов. Но, должен признать, это была непростая задачка.
Халстед Салливан:
– Я бы не сказал, что мы страдали. Но нам однозначно пришлось приложить усилия, чтобы это сработало, потому что Джим и Пэм так долго были сердцем шоу, что люди на форумах обсуждали ДжЭм. Но вместо того чтобы бесконечно наблюдать за тем, как они гоняются друг за другом, пора уже было посмотреть, как они развиваются.
Питер Око: