Офисный дневник девушки по вызову

Это было не совсем правдой, я часто об этом задумывалась. Если сказать слишком рано, а отношения не сложатся, человек может отомстить… скажем так, любым из огромного перечня невыносимых способов. Но, с другой стороны, если тянуть с этим до того момента, пока не начнешь полностью доверять человеку, он может утратить доверие к тебе, гадая, какие еще тайны могут оказаться у тебя в запасе. Словом, выбор из двух зол, когда оба – один другого хуже, а поскольку никто со времен Этого Парня не казался мне подходящим возможным бойфрендом, я так и не нашла способа разобраться с этой проблемой.

– Ах, это потому, что твой бывший знал…

– Именно. И это не такая информация, которую выдашь одноразовому партнеру. Но человек, который мог бы – бррр! – захотеть стать моим бойфрендом… Ну, это совершенно другая история.

– Ты можешь тратить время на беспокойство о том, что он с воплями убежит прочь, узнав о твоем прошлом, – мягко проговорил Н. Он взял меня за руки и заглянул прямо в глаза: – Или тратить время на беспокойство о том, что он с воплями убежит прочь, потому что ты – безумная гребаная гарпия, которая сделает его жизнь не стоящей того, чтобы ее прожить.

– Думаю, что тебе стоит принимать вещи такими, каковы они есть, и перестать так сильно беспокоиться.

Я оттолкнула его руки и нахмурилась.

– Как приятно знать, что у тебя есть такие друзья, которые всегда поддержат! Итак, отбросив все прочее в сторону, что ты о нем думаешь?

– Я думаю, что он выглядит как достойный человек. Думаю, что стоит напомнить кое-что об открытости разума. И еще думаю, что тебе стоит принимать вещи такими, каковы они есть, и перестать так сильно беспокоиться.

Вторник, 23 мая

Список мелких раздражителей, версия 2.0.4:

1. Борьба за права женщин осуществлялась ради того, чтобы кое-кто (а именно – Джейн из офиса) мог в любой момент, когда только заблагорассудится, забить на работу, чтобы возить туда-сюда своего отпрыска. Корова! Заведи уже себе наемного водителя.

2. Дословный имейл, присланный Джайлсом:

Чтобы полностью ответить на этот вызов, нам необходимо ориентироваться на цель и мотивироваться результатами. Я хочу быть уверен, что в этом мы достигли взаимопонимания, так что давай откроем диалог, в котором сможем приглядывать за статусом друг друга.

Ага, конечно, как скажешь. Расскажи об этом Алекс.

3. Цитрусовые, с которых нелегко снять шкурку, несмотря на этикетку «легко чистятся». Люди, ездящие на «рейнджроверах» и заказывающие органические продукты, интересуются, почему землю оскверняют пластиковые контейнеры от готовой к употреблению пищи, которую можно с такой же легкостью приготовить самостоятельно? Потому что желтый маникюр – это так отдает 1987 годом, дурачки!

Четверг, 25 мая

– Каким это не попадающим в ноты дерьмом потянуло? – поинтересовался Н., состроив гримасу и сбрасывая пиджак на диван.

– Это гений Руфус Уэйнрайт, да будет тебе известно, – откликнулась я из кухни, где готовила чай. Ему: НАТО, международное обозначение для молока и двух кусочков сахара (потому, очевидно, что это стандартный напиток, который международным войскам выдают перед заданием). Мне: Джули Эндрюс, международное обозначение «без всего белого».

– Этот мужик так голосит, будто ему яйца крутят, – проворчал Н. – И не в хорошем смысле слова.

Мы редко сходились во мнениях по вопросу музыки. Матушка Н., его сестра и живущий отдельно отец – все они были музыкантами, более того – классическими пианистами. Когда я спросила Н., как же так вышло, что он родился и вырос в такой семье и не может сыграть ни единого аккорда, он пояснил, что к тому времени, как он родился, его сестра была уже в 8-м классе. Когда он достаточно подрос, чтобы дотянуться до клавиатуры, он не мог уразуметь, почему его детские ручонки извлекают из инструмента такой адский шум, в то время как все остальные члены семьи так хорошо играют. Неготовый или неспособный примириться с таким позором, он наотрез отказался учиться.

– Думаю, ты сочтешь, что у Руфуса Уэйнрайта такая же хорошая музыкальная родословная, как и твоя собственная, – сказала я, внося чашки. – Сестра и отец – известные люди в этом деле. Тетка и мать – уважаемые фолк-музыкантши. То, что он стал звездой, было просто неизбежно.

– Гены – это еще не судьба, – едко возразил Н.

– Он поет о разбитом сердце и меланхолии, часто по-французски. На самом деле, если ты позволишь мне кое-что поставить, думаю, ты согласишься, что в нем есть что-то от Эдит Пиаф… – продолжала я, направляясь к музыкальному центру.

– Ну уж нет, спасибо, – отозвался Н. – Я, кстати, знаю, кто он такой. Но Эдит Пиаф? Вот уж натяжка так натяжка.

– Может, тебе и не нравится эта музыка, но немногие стали бы отрицать, что этот человек действительно ne regrette rien[78].