Офисный тиран

– Никак нет. Муж душка, не знаю, что ее не устроило. Но разводились по обоюдному согласию обеих сторон. Супруг выплатил ей хорошую неустойку.

– Просто так хорошие неустойки не платят, Слава, – в глазах цвета крепкого виски мелькнула усмешка. – По доброй воле ни один уважающий себя бизнесмен не отдаст часть дохода бывшей. Особенно если нет общих детей.

– Возможно, – неопределенно пожал плечами Воровский.

– Я изучу ее личное дело и перезвоню.

– Буду ждать.

Как только Артемьев вышел, Воровский придвинул к себе конверт с фотографиями. С одной, прикрепленной к личному делу, на него смотрела довольно милая особа. Русые волосы, мягкие черты лица, очень выразительные глаза. Такие не сразу забудешь. Цвет – светло-зеленый, почти прозрачный.

«Может, линзы?» – рассматривая лицо, подумал Воровский. Что ж, пусть будут линзы. Все равно потрясающее сочетание. Он с азартом достал из конверта остальные фотографии.

Было видно, что их взяли из сети и распечатали на скорую руку. На первой милая нимфа стояла на фоне пальм в белоснежном бикини и небрежно накинутом сверху парео цвета нежной розовой пенки. Воровский сглотнул. Он ощущал, как в нем против воли зашевелился инстинкт хищника. Любой уважающий себя бизнесмен хотел бы получить в коллекцию такую красотку.

На второй фотографии кандидатка на роль помощницы стояла у рояля в черном вечернем платье длиной до колен. Волосы были собраны в строгую прическу. На шее и в аккуратных ушках поблескивали бриллианты. В красивых руках она держала бокал шампанского.

Воровский потер подбородок и внимательно посмотрел на фотографию. Идеальная женщина. После развода, значит. Хорошо. Взрослая, нянчиться с ней не придется.

Отложил этот снимок в сторону и достал из конверта последнюю фотографию. На ней молодая женщина была в красивом светлом платье. Одно плечо оголено, в руке чайник. Но что-то неуловимо изменилось. Волосы. Из русых они превратились в теплый блонд.

Сердце сковала ледяная тоска. Блондинок Воровский всегда обходил стороной. На них был запрет. Всегда и везде. В компанию не брали девушек со светлым цветом волос.

«Ну зачем же ты покрасила волосы, милая?» – угрюмо поинтересовался у фотографии он.

Открыл личное дело. После развода ведет замкнутый образ жизни. Редко выходит из дома, ни с кем не общается. Берет на дом заказы по переводам с французского языка. Несколько раз выполняла работы для крупных издательств, и те остались ею довольны.

Воровский еще раз взглянул на последнюю картинку. Плюнуть на запрет и рискнуть?

Хищный инстинкт взял вверх. Ему захотелось увидеть вживую красотку, которая улыбалась с фотографий.

Вальяжно откинувшись в огромном кожаном кресле, он еще немного поразмышлял. Выудил фотографию, на которой претендентка стояла с бокалом шампанского у рояля, и закинул в верхний ящик стола.

Нажал переговорное устройство.

– Анечка, принесите мне чай.

– Конечно, Михаил Викторович, – пропел сладкий голосок на другом конце провода.

Очень скоро в его кабинет вошла очаровательная брюнетка в безупречном брючном костюме с подносом, на котором красовались заварной чайник, чашка с блюдцем, сахарница и вазочка с леденцами. Мило улыбнувшись, Анечка поставила перед боссом угощения и осторожно налила в кружку горячий зеленый чай.

Он улыбнулся ей в ответ. Хороша, хоть сейчас на подиум.

– И принесите мне пустой трудовой договор.

– Неужели мы нашли сотрудницу? – просияла девушка.

– Кажется, нашли.

– Кстати, господин Азуле прислал бумаги. В пятницу утром он прилетает из Парижа и очень хочет лицезреть свою русскую помощницу.

– Какой нетерпеливый этот Жан-Пьер! – покачал головой Воровский. – Передайте ему, что мы делаем все возможное. Но скоро Новый год, сами понимаете, выпадем из жизни до одиннадцатого января.

– Хорошо, Михаил Викторович, передам.

– Аня… и еще, – он полез в ящик стола. – Вот фотография. Отошлите ее господину Азуле. Если он одобрит, дело в шляпе.

Девушка подарила ему вторую улыбку, подхватила фотографию, на которой претендентка стояла у рояля, и вышла из кабинета.

Воровский взглянул на оставшиеся фотографии и хищно ухмыльнулся. В купальнике и парео девушка выглядела потрясающе. Он не собирался приобретать ее в коллекцию своих любовниц, потому что она была нужна для дела, но картинка определенно радовала глаз.

Трель сотового прервала его любимое чаепитие и заставила поморщиться.

Он взглянул на экран. Снова Артемьев.

– Миша, не выйдет ничего. Она отказалась.

– Не понял. Кто отказался?

– Девушка, досье на которую я принес.

– Как отказалась? – ледяной тон прорезал воцарившуюся в рабочем кабинете тишину. От предложений Воровского никто никогда не отказывался. Ярость закипала внутри, грозя выплеснуться на окружающих.

– Сказала, что ее не интересует наше предложение.

– Ко мне ее. Завтра же.

– Но… я даже не знаю, Миша… она наотрез отказывается. Мне ее силком тащить, что ли?

– Я сказал привезти ее в мой кабинет! У тебя есть на это время до утра, Артемьев! Не мне тебя учить, как давить на людей! В девять чтобы девушка была у меня! Иначе не видать тебе никаких инвестиций!