Офицер Красной Армии

Честно говоря, я ожидал больших потерь в обоих штурмовых взводах и они без сомнений будут. А как иначе? Эти парни в большинстве своём два дня назад сидели в лагере и подумать не могли, что через несколько часов возьмут в руки оружие и пойдут в бой, тем более на штурм зданий. Чему успел, теорию я им дал, даже были проведены тренировки. ДВА РАЗА. Это немного, это фактически ничто, поверьте мне. Но нужны тренировки и бои, чтобы парни кровью, потом и теряя своих боевых товарищей, приняли эту науку и получили тот бесценный опыт, который я надеялся, они получат. Но пока эти взводы только в названиях, чувства локтя у них нет, его можно наработать только опытом. В боя я не лез, это не моя задача, моя командовать и отправлять на смерть этих доверившихся мне парней. Такой уж удел командира. Вот я и стоял у капота 'Опеля' и с некоторой тревогой прислушивался к стихающему бою.

— Вперёд, — скомандовал я медикам. Заметив, как двое бойцов выводят раненого, за ним появился следующий.

Через пару минут из здания комендатуры вышел Путянин, это его подразделение штурмовало его, буквально опоздав на пару секунд, на улицу из здания бывшей школы вышел командир второго мотострелкового взвода, старший сержант Неплюев. Оба командира направились ко мне.

— Докладывайте, — приказал я.

Как старший по должности и званию начал Путянин.

— Комендатура очищена, уничтожено шесть немцев, двоих нашили прячущихся в подвале. Мы там, кстати, кое-что интересное нашли. Было ещё два пособника, что работали на немцев… Бойцы их не стали брать в плен. Ранено трое, один серьёзно, убитых нет. Гранаты хорошо помогли и автоматы, — спокойно доложил командир диверсионного взвода.

— Что у тебя? — спросил я у Неплюева.

— Школа очищена от немцев, большая группа смогла прорваться к хозяйственным строениям, уничтожив одну из наших боевых пятёрок, не моего, первого взвода, но мы их там во дворе покрошили, тех что успел спрятаться в строения, гранатами закидали. Там конюшня оказывается была. Две лошади убиты, многие ранены осколками. Живых немцев шестеро, все ранены. Потери в первом взводе: командир взвода и семь бойцов убиты, четверо ранены, один тяжело. В моём взводе трое убитых, пять ранены. Немцев два полнокровных взвода оказалось. Я поспрашивал у местных, немцы буквально пару часов назад вернулись. Сейчас ранеными занимаются медики. Мой зам подсчитывает трофеи. Количество захваченного имущества пока не известно.

— Хорошо, — кивнул я и, достав ракетницу, выпустил ракету, давая сигнал Семенову, который его ожидал в двух километрах от села со своей батареей и повреждённым броневиком, после этого я повернулся к Путянину. — Начинай со своими зачистку села. Спрашивай, кто где живёт, наверняка полицаи по домам квартируют, тут не все, даже половины нет. Всё, свободен. А тебе взводный… Первый взвод я расформировываю, как понёсший большие потери, из двух взводов требуется создать один. Принеси мне списки с ранеными и целыми бойцам, сейчас займёмся переформированием.

Через час посёлок напоминал разворошенный муравейник, на дорогах стояли посты усиленные бронетехникой. Уже были попытки прорыва, одиночки и группы. В основном полицаи, но были и немцы, трое с офицером. Пленных пулемётчики не брали, стреляли наверняка.

Школа и двор с хозпостройками были очищены от трупов немцев и там готовились расположиться тыловые службы мехгруппы. Пока все свободные машины, включая транспортеры, перемещались между Красятичами и обозом, что шёл с подразделениями следом за нами. Первым делом был доставлен санвзвод со всеми ранеными и больными что находились на его попечении. Он расположился в здании комендатуры. Конечно, стёкла в окнах были выбиты, но хоть что-то. Зато были обнаружены медикаменты, которые полностью были переданы Семеновой. Она по прибытии сразу же стала к операционному столу. Раненых действительно было много.

Время было два часа дня, когда я передал командование всеми службами в Красятичах, Смелову, на несколько дней это село становилось нашим форпостом, а сам на увеличившейся по количеству технике собрался выдвинуться в сторону Иванково. Нам кровь из носу, пока не поднялась паника, требовалось сегодня взять его под свой контроль.

Буквально у самой машины, бойцы как раз занимали места в кузовах, меня догнал Смелов, рядом, с ним шёл, прихрамывая немолодой мужчина, что характерно, в шинели, на рукавах которой были нанесены знаки политработника. Это меня заинтересовало, и я остановился, ожидая их. Вряд ли неизвестный надел чужую шинель, чревато.

— Мангруппа готова к выдвижению, — подошёл Воронин.

— Подожди, — остановил я его.