Офицер Красной Армии

Особо что ценное найти я не надеялся, но неожиданно в полуразрушенной недостроенной до конца землянке с одним накатом, под рухнувшим грубо сколоченным столом мной был найден ящик с патронами. Правда, там находилось всего два цинка, но и то хлеб, пригодится. Там же я нашёл две «лимонки» со вставленными запалами. Время и сырость, конечно, дали о себе знать, но я надеюсь, что они ещё рабочие.

Так, тяжело загрузившись собранными боеприпасами, я направился обратно в свой лагерь. Уложив цинки во вьюки, пришлось часть вещей перекладывать, я наконец устроился на лежанке и спокойно уснул. На этот раз мои «нюхачи» дали поспать спокойно, сами подрёмывая в стороне.

В данный момент я находился километрах в двадцати пяти от Винницы, именно отсюда я и решил начать свои поиски. Я не знал точного местоположения бункера, ладно хоть с Винницей его связал. Думаю, мне помогут языки из рядов полицаев, поэтому этот лагерь я решил оставить на месте. Он меня вполне устраивал, да и заметно было, что этот лес редко посещается.

Когда я проснулся выспавшись, световой день ещё не закончился. Судя по часам, было четыре дня. Поэтому сделав свои дела, сбегал к ручейку и, напившись, а также умывшись, я вернулся в лагерь. Потом с одним ведром ходил за водой – нужно напоить своих лошадей. Пока вчерашняя похлёбка разогревалась на костре, я насыпал овса в торбы, надел их на головы лошадей, чтобы они насыщались. В общем, пополдничав сам и обиходив лошадей, оставил им ведро, полное воды, у обеих хватало длины поводьев, чтобы дотянуться, а сам, накинув сверху куртку, направился в сторону опушки. Растяжки я снимать не стал, не фиг чужим у моего лагеря делать, там много ценных вещей.

До опушки я шёл неторопливым шагом, посматривая по сторонам, держа винтовку на сгибе руки, минут двадцать. Как оказалось, тут было совсем недалеко, меньше километра.

Встав на опушке за стволом берёзы, я дотянулся и сорвал зелёный листик, который только-только распочковался и развернулся. Уже два дня со стороны леса не смотрелись тёмными и мрачными, а зазеленели и повеселели, смотреть приятно. Ещё пара дней, и будет нормальная зелёнка, а то на самом деле укрыться негде, лес чуть ли не насквозь виден, а так хоть какая-то маскировка.

Покусывая листик и чувствуя его свежий пряный вкус, я рассматривал небольшую деревушку, раскинувшуюся метрах в четырехстах от леса. Дорога вилась по опушке. На самой дороге было пусто, ни одного транспортного средства, только женщина с девочкой на вид лет пяти-шести шли в сторону деревни. Несмотря на погоду, земля ещё была холодна, они были босы и в простой одежде, но шли довольно бодро.

Достав из чехла бинокль, я стал рассматривать деревушку. Чуть в стороне с высокими деревьями на берегу было озеро или пруд – я видел, как возвращались домой четверо мальчишек с удочками и уловом. Достав карту, я стал изучать деревни, пока не нашёл нужную. Судя по немецкой карте, это была Медведка. Озера рядом не было, речушка протекала.

До самого вечера я изучал жизнь в деревне и сделал вывод, что полицаев там не водилось. За несколько часов не заметил ни одного, да и жители вели себя спокойно. Посвободнее, что ли?

Вернувшись в лагерь, я поужинал, снова обиходил лошадей и, поглядывая на мерцающий в темноте костёр, на котором кипятился чайник, размышлял, где взять языка. По всем прикидкам, нужно устраивать засаду на дороге и надеяться на удачу. Ночью ждать полицаев и немцев смысла не было, боятся они ездить по дорогам, бывают шальные, но редко. Так что утром нужно подготовить засаду в тихом малолюдном месте.

Ночь длилась на удивление медленно, спать не хотелось, я уже выспался, поэтому занялся амуницией и чисткой оружия. Закончил где-то в два часа ночи. От нечего делать решил прогуляться, спать не хотелось совершенно, кажется, я говорил, что мне требуется для сна всего несколько часов. Прогулка тоже не принесла никаких сюрпризов, под утро, заскочив в лагерь и проверив, как там лошади, я направился к той же опушке. Вышел к ней, когда практически полностью рассвело, было холодно и довольно сыро, выпала крупная роса. Потому поёживаясь под курткой и плащ-палаткой, направился по опушке вдоль дороги подальше от обжитых мест. К сожалению, шинель я оставил сушиться на ветви дерева в лагере, так что немного озяб.

Место для засады я нашёл в трёх километрах от Медведки, место было глухое, да ещё дорога спускалась в овраг. В случае чего склоны послужат природным глушителем, и эхо от выстрелов уйдёт вверх. То есть в деревне меня не должны были услышать. Путники разве что.

Чуть в стороне был довольно густой перелесок, а рядом, в двадцати метрах от дороги, находился остов полуторки. Кабина у неё сгорела, но вот побитые пулями борта ещё закрывали со всех сторон кузов от любопытных. Вот в этом кузове, расстелив плащ-палатку, я и улёгся, ожидая свою жертву да греясь под вечерним солнышком.