Офицер особого назначения

Если да — одно, а нет — совершенно иное дело. Закладывать тротиловый заряд пойдут двое, третий остается со взрывной машинкой. Как поведет себя оставшийся диверсант, когда не будет той пары и в случае провала акции? Как поступить, если закладка подрывного устройства на объекте будет осуществлена успешно и Визглявый с напарником возвратятся? Диверсия-то не должна состояться в любом случае. Стоит в чем-то ошибиться — и поминай, как звали. Он не сомневался, венгр и его сообщники соответствующий инструктаж получили. Был уверен и в другом: несмотря на запрет экипажу иметь оружие, на случай встречи с патрулем каждый диверсант держал в кармане пистолет или фанату. Командир диверсионной группы тоже проигнорировал распоряжение Сатаны, спрятал на груди свой надежный браунинг.

Неожиданно мерин остановился, даже подался на полшага назад. Все застыли с вытянутыми шеями, вглядываясь в темноту. Впереди метрах в тридцати-сорока парами перемещались светящиеся точки. Что-то манящее, притягивающее было в этих огоньках. Слышался нетерпеливый скулёж, возня. Волки! Целая стая! Волосы на головах диверсантов зашевелились: фронт остановился, волки, как и другое зверье, начали возвращаться в обжитые места. Подгоняемые голодом, они нападали на все живое. Несдобровать было и человеку, особенно безоружному.

Сергей усмехнулся про себя, увидев, как его попутчики дружно опустили руки в карманы, внимательно наблюдая за зловещими светлячками. «Ну, очень дисциплинированные подручные у Сатаны!» Он знал из рассказов отца, что волки редко нападают на группу людей, боятся, когда человек издает какие-либо резкие звуки или просто кричит: «Аря…аря…аря…» Вскоре четыре здоровые глотки мощным аккордом «аря» огласили округу. Огоньки впереди, не удаляясь, начали не спеша растекаться по обе стороны от дороги, затем вновь сомкнулись, но уже позади подводы.

— Они нас окружают, что ли? — испуганно спросил неизвестно кого боевик № 2.

— Это у них запросто, — ответил помощник Визглявого. Для удобства отражения нападения зверья он пересел на задок подводы. — Моего соседа съели волки. Решил он однажды покататься на лыжах вдоль лесной полосы…

Подбодренная громкими возгласами, уверенно пошла вперед лошадь. Светящиеся в темноте волчьи глаза еще долго держали в напряжении людей.

Сергею вспомнился жуткий рассказ матери о нападении стаи волков на родственников. Ее дедушка Михаил Данилович с женой и дочкой возвращались с крестин из станицы Ярыженской. Была лунная морозная ночь. Снег ровным пушистым покрывалом укутал землю. Розвальни бросало из стороны в сторону на плохо наезженной зимней дороге с намерзшими наледями, что вынуждало путников крепко держаться за внутреннюю обвязку саней. Но потом дорога выпрямилась. Пара добрых лошадей мерно трусила по скрипучему настилу, пофыркивая на холодном воздухе. Мария Максимовна сидела спиной к мужу, рядом, закутанная в теплое одеяло, тихо посапывала дочка Поля. Дремала и она сама.

Очнулась бабушка от ощущения неясной тревоги. Позади саней в паре десятков метров увидела множество темных силуэтов со сверкающими глазами. Волки! «Бог ты мой, сколько их! И все голодные». Обернулся Михаил Данилович. В следующее мгновенье понесли кони, почуяв лютого зверя. Дедушка держал вожжи, направляя лошадей на проезжую часть разбитой дороги. Розвальни бросало из стороны в сторону, холодный воздух вьюжил за санями, в клубах снежной пыли то и дело показывались клыкастые морды. Когда это случилось, баба Маня вспомнить не могла, но вдруг волки разом отстали. И тут она обнаружила, что завернутого в одеяло ребенка рядом не было. Не помня себя, бросилась с саней спасать дочь, перекувыркнулась несколько раз в снегу и осталась сидеть на дороге.

Обнаружив пропажу жены и дочери, Михаил Данилович осадил лошадей, развернулся и погнал их в обратную сторону с той же резвостью. Подобрал жену, вскоре на дороге показался сверток. Кони остановились. Дочка с открытым личиком спокойно лежала в колее. Алчная братия невдалеке поблескивала глазами, но в погоню вновь не бросилась.

Родители постарались забыть о страшном происшествии, но один глазик Полины перестал видеть, напоминал о случившемся. Оставил волк на всю жизнь свою отметину. Верующая бабушка говорила потом, что бог не мог допустить, чтобы сразу после крещения ребенок был растерзан зверьем.

…Из-за опасности нападения волков диверсанты не решились оставить лошадь на опушке лесной полосы, как это было днем. Пользуясь темнотой, подъехали поближе к месту, откуда начиналась промоина, идущая непосредственно к виадуку. Днем она была на виду, ночью едва не прошли мимо. Во время дневной разведки венгр натянул возле нее шпагат поперек оврага. Теперь простое устройство сработало.