Офицер запаса

Однако возрадовался рано. Сглазили нашего повара! На следующий день личный состав любовался восходом и закатом солнца… через щели в стене сортира. А главной задачей стало не добежать туда – донести. Боеготовность подразделения Леха свёл к нулю. Вокруг не утихали разговоры о брюшном тифе и холере, о малярии и гепатите. Только медсанбата здесь не хватало. Военная медицина – она ведь чудеса творит в хирургии, а дальше провал… На все болезни лечение одно – уринотерапия.

Назначаю в наряд по кухне другого. Опять не то… Следующего. Всех солдатиков перебрал. Примерно на одном уровне – хреново.

В итоге всех выручил наш шифровальщик Володя из Смоленска. Смотрел он, смотрел на этот аттракцион и вызвался кашеварить. Его поварское искусство граничило с шаманством. Кухню он любовно нарёк Глашей. Гладил горячие дородные бока её, что-то интимно нашёптывал. А та в ответ за доброту-ласку – аппетитный плов или макароны по-флотски. Чудо – не печь!

Когда случались крупные праздники, мы устраивали застолье вместе с Мухаммади и подшефными руководителями по направлениям. Домами дружили! В годовщину Саурской революции (с чего вся эта калобуда началась) губернатор устраивал приём у себя. День Октябрьской революции или Первого мая – отмечали у нас. Местные загодя приносили на праздник свежее мясо, овощи, в изобилии гранаты, арбузы, дыни. С нас – спиртное.

Накануне Великого октября губернатор привёл к нам птицу. Что за порода? – не знаем. Внешне походит на страуса. Такая же здоровая, голенастая. Выше человека. Серая. Клюв мощный. За четыре дня до праздника с ней пришёл. «Пусть, – говорит, – она у вас в саду попасётся». Ну, пусть… Крупы ей насыпали – не хочет. Ходит себе, деликатно листики на кустарнике щиплет. Молча таращится на нас. Мы три дня – следом. Не знаем, на что решиться. Но делать что-то нужно, раз мясо само пришло. Мы опергруппа как-никак? Завтра званый ужин.

Федя сбегал за автоматом:

– Я мигом её. Крякнуть не успеет…

Передёргивает с лязганьем затвор, патрон – в патронник, картинно выцеливает, нажимает спусковой курок: «Та-та!».

У птицы полголовы снесло, но такое подозрение, что ей об этом никто не доложил. Как подхватилась, рванула по двору, расщеперив короткие жидкие крылья. Солдатики от такого змей-горыныча, точно куры с кудахтаньем, врассыпную. Я подпрыгнул и, уцепившись за край дувала, повис на руках. Федя – на походную кухню; приплясывает возбуждённо на крышке, злорадно матерится на фарси. А тому катрены и слушать нечем, знай себе носится по двору. Да всё больше иноходью норовит. Ноги длинные, мускулистые. Пыль столбом! Грохот посуды…

Куда?! Птица метнулась к дальней стене, зигзагообразно проскакала по минным заграждениям. Хитроумные мины-ловушки и система сигнализации растерянно молчали.

Федя вновь вскидывает к плечу автомат. Дуло широко рыскает по воздуху, не поспевая за мельканием неугомонного афганского птеродактиля.

Хрипло кричу:

– Не стрелять! Живьём брать…

Бойцы растянули пеньковый канат и пошли цепью. Страус, повалив солдат, прорвал строй. Со второго захода окружили вражину плотным кольцом, навалились оравой. В схватке наметился перелом. Птица последний раз дёрнулась и затихла. Одолели! Бойцы поднимаются с земли: хэбэ в пыли, в крови, в крупных пуховых перьях. На лицах радость. Хороши!

Федя, войдя в раж, растолкал солдат и от всей души пнул пернатого. Дичь оттащили волоком на кухню, а он ещё долго не мог успокоиться…

Была джума – пятница, выходной день на Востоке. (Тяпница – по-нашему.) На праздник собралось всё руководство Айбака: партийное, армейское, милицейское, наш аппарат – вместе со своими «воспитанниками».

Советские войска ведь не в одиночку воевали с бандитами. Из сторонников Саурской революции мы создавали подразделения, по своему образу и подобию: посланники КПСС «нянькались» с партийными функционерами из Народно-демократической партии Афганистана; армейские советники из СССР формировали отряды «сарбазов» – правительственных войск; МВД – местную милицию «царандой»; «контора» по аналогии создала афганский КГБ – Хадаматэ Аттэлоатэ Довляти, ХАД. (Сотрудников этой службы мы величали «хадовцы», а их детей «хадёныши».) Советские специалисты для подшефных структур были советниками, «мушаверами». Не зря же мы приехали из страны Советов. Но поскольку наши щедрые советы редко приводили к успеху, аборигены постепенно перестали к ним прислушиваться, хотя водку за компанию распивали охотно…

Столы накрыли прямо во дворе.

Из бешеной курицы Володя приготовил плов. Вкуснотища!!!