Офицерские звезды

    «А раз так, - думал Владимир,- то, дождавшись рассвета,  следует еще раз прошарить это место. А чтобы не терять времени зря, - нужно выйти к ближнему перевалу, протянувшемуся вдоль долины ближе к границе, и, поднявшись на нее, попытаться связаться с постом. Это же не дело,- зло  думал он,- когда на участке моей  заставы ведется поиск моего сбежавшего солдата, а я нахожусь в полном неведении, что вокруг происходит».

   Не давая более себе времени на раздумья, Владимир в очередной раз посмотрел на часы, потом  на Корнева и, протянув ему его автомат, безжалостно скомандовал:

   - За мной, вперед!

   Корнев что-то недовольно пробурчал себе под нос, нехотя поднялся и, закинув автомат себе за спину, шатаясь, как пьяный, из стороны в сторону, медленно поплелся за лейтенантом.

   К перевалу они шли около часа. По дороге Владимир долго думал о том, как дальше сложится его офицерская судьба. Он понимал, что жизнь человека редко складывается так, как он об этом мечтает, что чаще все бывает наоборот. Вот и у него судьба складывается не так, как хотелось бы: мечтал стать моряком дальнего плавания, а стал офицером-пограничником. Мечтал о большой искренней любви, а женился экспромтом.

    Во время учебы в пограничном училище курсанты представления не имели: где и как искать свое счастье. Увольнения  были слишком скоротечны для того, чтобы наладить с девушкой глубокие отношения, а те девушки, что приходили на  организованные в училище вечера отдыха  –  буквально терроризировали курсантов своей навязчивостью и беззастенчивостью, стремясь завязать с ними близкие отношения. Не трогали они душу Владимира. А после окончания училища, молодые офицеры уже не задумывались над тем, что свою семью нужно строить неторопливо и взвешенно, они без разбору женились, при этом главным критерием женитьбы на девушке часто становилось  ее желание ехать вместе с ним на границу.  Владимир тоже подхватил эту «свадебную инфекцию».  Женился он быстро, словно невзначай, на своей бывшей однокласснице и уже вроде бы как стал привыкать к ней.

    Он мечтал попасть на хорошую заставу и к опытному начальнику, а попал на беспризорную заставу, да еще и начальника «зеленного», как и он сам, ему подбросили: дерзайте, мол, молодеешь! Вот и дерзнули!..  Дерзнули так, что шум на все Пограничные войска Союза подняли.

   «Хоть бы еще Асхакова поймать, чтобы ни так стыдно было на «дно ямы» падать. Хотя,- продолжал размышлять по дороге Владимир, - чтобы упасть, нужно хотя бы немного подняться, а мне пока падать неоткуда.  Вот Минаеву – да, и четырех месяцев он каблуками не пощелкал в должности начальника заставы, бедолага! Больно ему будет падать, да и перспектив в продвижении по службе у него уже нет никаких: быстрый взлет и такое же быстрое падение – такова его офицерская судьба! Жалко Минаева, все же хороший он офицер и человек неплохой… Да и себя жалко – долго теперь придется в дерьме барахтаться - свалился туда прямо как пацан какой-то. Хоть бы еще в хозвзвод не бросили,  как это случилось с Саней Новославским.

    Владимир по мере возможности интересовался службой своих близких друзей и знал, что один из них - Виктор Сомов, удачно устроился: женившись на четвертом курсе на племяннице преподавателя училища - подполковника, он при распределении попал служить на  уважаемую заставу - на ней  когда-то служил первый, а в будущем -  Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко. Владимир знал, что Витька  не обделен вниманием ни командованием части, ни командованием Погранвойск Союза.  А вот Сашке Новославскому, как видно, не повезло…

    «Может, я не за свое дело взялся?» - вдруг впервые для себя задался вопросом Владимир, остро ощутив навалившееся на него сомнение в правильности выбранного жизненного пути. Работал бы сейчас в совхозе «Красная Баштанка» механизатором и горя бы не знал, а так офицером стать захотел - такой груз ответственности  взвалил на свои плечи, что, не справившись с этим, возникает желание себе пулю в лоб пустить.

   Размышления  лейтенанта вдруг прервал грохот сзади.

  «А, черт!..» - громко прошипел Корнев.

   Владимир обернулся и увидел метрах в пяти от себя лежащего на земле Корнева.

   - Ты чего?!- подходя к солдату и ощупывая его напряженным взглядом, спросил Владимир.

   - Кажется, я ногу подвернул,- выдохнул Корнев с истерическим надрывом.

   - Ну, только этого мне не хватало! – Процедил сквозь зубы Владимир, злясь на себя за то, что не отправил  этого горе-солдата  на пост еще тогда, когда тот на перевале пускал слезы и сопли. Присев на колено, он вгляделся в освещенного лунным светом скривившегося  Корнева. – Идти-то ты сможешь?- озабоченно спросил его Владимир.

   - Не знаю,- простонал солдат слабым голосом.

   - Что, сильно болит?

   - Ага.

   - Ну-ка вставай, попробуем…

   Владимир помог Корневу подняться на ноги и, проследив, как тот пытается ступать на вывихнутую ногу, спросил:

   - Ну как?

   - Вроде бы смогу идти,… больновато, но смогу идти,- сказал Корнев, делая несколько пробных шагов, при этом прихрамывая на левую ногу.