Офицерский корпус Добровольческой армии: Социальный состав, мировоззрение 1917-1920 гг

Одним из самых удачливых стал Таганрогский «центр», на примере которого можно проследить специфику данных организаций вообще. Несмотря на полное отсутствие в источниках инструкций Алексеева из-за уничтожения их по прочтении, его работа прослеживается вполне целостно. На территории, находившейся в ведении «центра» (Азовское побережье от Бердянска до Таганрога, включая Мариуполь), помимо городов действовало 54 отделения — под видом ссудно-сберегательного товарищества. Большую помощь оказывала и группа Союза увечных воинов в 200 человек, заслужившая особую благодарность Алексеева. Штаб «центра» состоял всего из шести офицеров. Помимо вышеуказанных функций, осуществлялся сбор оружия, обмундирования и средств. Получив от генерала, по разным данным, от трех до пяти тысяч, при вступлении добровольцев в Таганрог «центр» сдал в штаб Главкома 120 тыс. руб. За время существования в Добровольческую армию было переправлено свыше 400 офицеров и 3,5 тыс. солдат, атакже более 100 тыс. единиц перевязочных средств и, наконец, адресно в Дроздовский, Корниловский и Марковский полки белье, медикаменты, табак и другие вещи. «Все офицеры и солдаты, прошедшие через «центр», получали средства на проезд до армии и суточные, а также и по возможности и обмундирование» из собранных запасов, что упрощало их снабжение. За эту деятельность Штемпель в 1919 г. был произведен в генералы. [375]

Приказ Алексеева от 3 июня гласил, что «все руководители и чины организационных центров, работающие на местах, считаются служащими в Добровольческой армии со дня их поступления», [376]— то есть устанавливал для них привилегию, учитывая принцип преимущества по службе в зависимости от добровольческого стажа.

Однако функционирование далеко не всех «центров» шло столь же успешно. Крымский набрал всего 200 добровольцев. [377]В Одессе начало было скромным и незаметным: «меблированная квартирка в две комнатки снималась какою-то шансонеткою — в первой помещалась она, а во второй, за нею, была походная канцелярия офицера, ведающего отправкою чинов» и выдававшего бесплатные билеты до Ростова; оповещение же почти не велось. [378]За последнее упрекать трудно, ибо нелегальность существование сильно ограничивала, а, в отличии от Таганрога, город не лежал на пути массы офицеров, выезжавших с Украины из-за нежелания служить гетману, Но уже к ноябрю 1918 г. произошло сильнейшее разрастание организации, превратившейся в штаб Одесского центра Добровольческой армии с подчиненным ему штабом формирований — даже последний «был грандиозный, если сопоставить его с малочисленностью» пополнений. Случайному офицеру поручалось набирать роту или батарею; зато в категорию «действительных» попадали поручения, выполнявшиеся специальным полковником — «он раздобывал для генерала и для всего штаба хлеб или муку, крупы, консервы, алкоголь и отличные вина». [379]Единственный добровольческий батальон возник скорее вопреки работе «центра». Ржавчина разложения начала проникновение в основу армии — ее организационный механизм.

Харьковский «центр» Генерального Штаба подполковника Б. А. Штейфона просуществовал лишь до августа ввиду активного преследования и болыпеками, и германскими оккупационными властями, и петлюровцами. Источники неоднократно и однозначно указывают не только на отсутствие поддержки, но и на немецкую слежку за потенциальными добровольцами, препятствование их выезду и закрытие «центров». [380]С 1 апреля 1919 г. в Харькове возник новый «центр» дроздовца полковника С. Г. Двигубского, специально засланного в город и внедрившегося в штаб 2-й советской Украинской армии. Теперь основной задачей являлась разведка, хотя шла и переправка офицеров в Добровольческую армию, и их объединение на месте (свыше 2 тыс.), и распространение листовок. Новый «центр» был конспиративным по-настоящему, имел явочные квартиры, а штаб некоторое время помещался в склепе городского кладбища. При подходе добровольцев к городу произошло вооруженное выступление и аресты видных большевиков. После соединения с армией все активисты ушли в строй. [381]

Вообще же работа велась и отдельными представителями частным образом — так, на Кавказе действовал генерал-майор В. П. Шатилов. [382]До конца 1918 г. существовали самостоятельные вербовщики Дроздовского. [383]