Офицерский корпус Русской Армии. Опыт самопознания

Спешу прибавить, будет совершенно ошибочно из сказанного выводить заключение, что молодых людей, серьезных и трудолюбивых, надо гнать из военно-учебных заведений. Не может быть и речи, что они так же нужны в военной среде, как и во всякой другой, к тому же из всего изложенного явствует настоятельная необходимость предъявлять более строгие требования к образовательному цензу офицера. Я говорю только о том, если любовь к науке, трудолюбие и способности юноши мешают ему проникнуться морально и физически военными началами, то ему не место в заведении, готовящем исключительно военных людей

Но тут является очень существенный вопрос: куда же деваться всем тем питомцам военно-учебных заведений, которые при отличном поведении и успехах в науках не удовлетворяют качествам будущих офицеров?! Этот вопрос после всесторонней разработки должен свестись к тому, чтобы своевременный переход из корпусов и училищ в гражданские школы производился беспрепятственно, по вполне определенным правилам.

Полагаю, нельзя не согласиться с высказанным взглядом на воспитание и обучение в военных школах и со степенью важности соответствующих преобразований… Но горе наше, как и всегда, заключается в том, что, несмотря на очевидную необходимость реформ, у нас не хватает смелости отказаться от «драгоценной» рутины! Нам кажется чем-то невероятным, чем-то неосуществимым по своей сложности радикальная ломка старого порядка! В большинстве случаев перевес остается на стороне консерваторов, «неопровержимо» доказывающих всю невозможность и даже нелепость предлагаемого новшества.

К сожалению, значительный процент офицерского состава пополняется офицерами из вольноопределяющихся, т. е. людьми, в большинстве случаев не получившими основательного и систематического военного воспитания и образования. Немалый контингент вольноопределяющихся комплектуется из «неудачников», выброшенных за дверь различных учебных заведений, руководствуясь в данном случае оскорбительной для всей армии формулой: «Коли из балбеса ничего путного не может выйти, так остается последнее офицерство!» К тому же ни для кого не составляет секрета, что нередко молодые люди, тяготясь стеснительными для них порядками военных училищ, опасаясь репетиций и экзаменов, наконец, прямо-таки исключенные из этих училищ, поступают вольноопределяющимися, а затем уже «с воли» держат офицерский экзамен.

Эти печальные факты доказывают, что требования, предъявляемые к вольноопределяющимся по отношению офицерского экзамена, военного воспитания, нравственности и службы, безмерно снисходительны. Подобное положение дела помимо того, что наносит существеннейший вред офицерскому составу, но это легкое приобретение офицерского звания умаляет и, как мы видели, оскорбляет его значение! Во избежание всего этого необходимо: или радикально переработать положение о вольноопределяющихся, или же, еще лучше, совершенно прекратить их производство в офицеры. Пусть лучше некомплект офицеров, чем комплект с такими личностями, каковы офицеры «Поединка»!

Теперь остановимся на роли отдельной части как воспитательном элементе корпуса офицеров.

Эту важную и неотъемлемую роль может легко выполнить та часть, которая крепка корпоративным духом и нравственными началами; та часть, где традиции ее и интересы, мундира стоят выше всякой дружбы и родства, где каждый из сочленов, стоя на страже достоинства своей части, может быть уверен, что он всегда и везде находится под самой надежной защитой своих товарищей и одновременно является ответственным лицом за свои поступки перед их справедливым, но строгим судом.

Наоборот, та часть, где офицеры, ставящие свою дружбу, покой и популярность выше чести мундира, смотрят сквозь пальцы на те или другие дефекты своего товарища; где из-за вредоносной сверхгуманности игнорируя достоинство мундира, провинившийся остается без надлежащего возмездия, та часть не может выполнять роль воспитателя в совершенстве. Отдельным членам подобной корпорации могут быть свойственны воззрения, подобные воззрению Ромашова: он видит, как поручик Арчаковский передернул карту, «хотел было вмешаться, сделать замечание, но тотчас же остановился и равнодушно подумал: „Эх, все равно. Ничего этим не поправлю“»!

Иллюстрировать все сказанное примерами не стану, скажу только, что амнистия, вынесенная «великодушной» корпорацией одному из своих сочленов, в большинстве случаев никакой пользы для провинившегося, в смысле нравственного улучшения, не приносит, а на окружающих действует всегда растлевающим образом. Разве никому не приходилось слышать от согрешившего такого рода фразу: «Я поступил дурно. Но за что судить меня так строго? Поручику Икс за аналогичный проступок было сделано лишь замечание!»