Офицерский штрафбат. Искупление

Итак, пройдя путь от бухгалтера, а затем и начальника финансового отдела крупного предприятия всесоюзного значения, Антонина Васильевна была выдвинута на должность главного бухгалтера Ленинградской организации общества «Знание», где ей поручили навести порядок в запущенном финансовом хозяйстве. Там она стала одним из инициаторов и непосредственным участником разработки системы хозрасчета в новых экономических условиях. Эта система была принята Центральным правлением Всесоюзного общества «Знание» и внедрена в организации общества в большинстве регионов не только России, но и во многих постсоветских республиках. В годы перестройки приняла непосредственное участие в создании института ИВЭСЭП на базе Ленинградской организации общества «Знание» с филиалами в крупных городах России. Антонина Васильевна Ружа за свои труды отмечена присвоением ей почетного звания заслуженного экономиста Российской Федерации, ее имя занесено в энциклопедию РФ «Великая Россия. Имена».

Мое скитание по Советскому Союзу, обусловленное армейской службой, не мешало, когда я по службе или в отпусках бывал в Ленинграде, навещать здесь мою сестру. Наши общие встречи с семьями сестры моей и ее лучшей подруги, Антонины Ружа, всегда были желанны и по-семейному приятны.

Прошли годы. Овдовел я, овдовела и Антонина Васильевна Ружа. Оба мы теперь пенсионеры. Наши многолетние добрые отношения, переросшие в более высокие чувства, привели нас к единственно правильному решению — соединить свои судьбы супружескими узами, что было одобрительно встречено нашими детьми и давно уже повзрослевшими внуками.

В результате у нас сложилась большая семья, в которой стало три сына. С двоими из них, Сергеем и Александром, читатели уже знакомы, а самый младший из них, Леонид Ружа, ленинский стипендиат Рижского института ГВФ, авиатор, долгие годы работал в аэропорту Пулково, в Санкт-Петербурге, теперь пенсионер. А из последующих наших поколений мы можем похвастаться четырьмя внуками, двумя внучками и даже пятью правнучками, младшая из которых отстает от старшей по возрасту почти на четверть века.

«Внуки выросли, слава богу, есть кому рассказать о войне».

Старшему из внуков, Алексею, сыну Сергея, уже заметно за сорок лет, у него 4 наших правнучки, старшей из которых, Машеньке, уже 25.

Внучка Екатерина, младшая дочь Сергея, давно уехавшая на мой родной Дальний Восток, окончила там два вуза и подарила нам тоже девочку, еще одну правнучку.

У сына Александра (в нашей семье он Александр Второй) растут два других наших внука: старшему, Александру Третьему, уже за 35, а Олег — ровесник Машеньки.

У младшего нашего сына Леонида тоже двое детей. Старший из них, Василий, самостоятельный мужчина почти 35 лет, окончив в Питере престижный вуз, считается не только у нас «компьютерным гением». Нашел соответствующую своим способностям работу в Питере, периодически бывает в длительных командировках в Нью-Йорке. Дочь Леонида, наша внучка Зоя, как и ее ровесница, правнучка Маша, успешно окончила вуз по профилю иностранных языков, работает с увлечением.

На склоне лет здоровье у нас далеко не прежнее, а катаклизмы и социальные потрясения, касающиеся больше всего нашего поколения, прямо скажем, не вызывают в нас того оптимизма, который владел нами даже в самые тяжелые годы войны. Наши сердца без электрокардиостимуляторов, или, как я говорю по старой шоферской терминологии, без «дополнительной катушки зажигания», работать уже не хотят. В дополнение к этому мне даже понадобилось перенести и сложнейшую операцию на открытом сердце.

Многими сердечными и суставными недугами страдаем оба. Наших пенсий едва хватает на аптеки и на оплату счетов по ЖКХ, где пусть хоть мизерные льготы, остававшиеся даже после злосчастного Закона о монетизации, теперь уже полностью отменены.

На стационарное лечение мы ложимся только вместе, так как не можем обходиться уже без взаимной помощи. А отдельная палата на двоих — роскошь, которую нужно недешево оплачивать, тем более что это практически возможно только в «хозрасчетных» отделениях больниц, где не только отдельная палата, но и само лечение, консультации специалистов и любые процедуры — все платное, несмотря на то что ты фронтовик, инвалид Отечественной войны. Мера всему — ДЕНЬГИ, и никакие заслуги, кроме богатства, — не в счет! Мои многократные обращения к руководителям России возродить бесплатное лечение в медучреждениях любой формы собственности для фронтовиков Великой Отечественной «последствий не имеют». А ведь нас осталось уже даже, наверное, не сотни тысяч, как это было в советское время, а только несколько сотен на всю страну.