Офицеры

Эта акция и была тем поручением президента, ради которого Советник собственной персоной явился в госпиталь к Ставру и Шуракену. Спецам было приказано проникнуть на базу и заминировать склады с оружием имитирующими взрывными устройствами, а проще — минами без взрывателей. При последующем разборе диверсии фактом производства взрыва будет считаться остановка часового механизма, после которого в реальном случае должна была бы произойти детонация. Третьим пунктом задания им приказывалось осуществить захват полковника Касимбы и доставить его в резиденцию президента.

Давид Агильера придавал этой операции такое большое значение, что он даже встретился со спецами и вдохновил их призывом.

— Сделайте это или сломайте себе шею перед лицом Бога и республики, — напыщенно призвал он.

На подготовку операции давалось всего несколько часов. Спецы поставили единственное условие: чтобы для возвращения в их распоряжение был предоставлен вертолет. Президент выделил спецам легкий вертолет французского производства, рассчитанный на десант из четыре^ человек и имеющий двадцатимиллиметровую автоматическую пушку. Обычно вертолетом управлял местный экипаж, обученный русскими специалистами, но на этот случай были назначены Аспиды. Ставру и Шуракену это гарантировало надежную поддержку, а президенту и Советнику — сохранение секретности.

Получив план базы «Стюарт», спецы разработали оперативный план действий и схему минирования складов. Это был абсолютно секретный документ, который должен был позже фигурировать в следствии по делу полковника Касимбы. Места установки взрывных устройств и их тип были отмечены условными значками. — Вы специалисты, вам и решать, как это сделать, — сказал Советник, открывая сейф, чтобы убрать туда документ. — Приступайте. Желаю удачи.

— По правилам вы и начальник службы безопасности должны подписать оба экземпляра плана, этот и тот, который остается у нас, — ответил Шуракен.

— Акция строго секретна, о ней знаем только мы и президент. Вы получили его личный приказ и напутствие. Давайте не будем формалистами, или вы в чем-то сомневаетесь?

— Да, вы это точно подметили, — сказал Ставр. — Охрана базы ведь не предупреждена, что мы собираемся поиграть с ними в диверсантов. И на всякий случай нам не помешает иметь, так сказать, президентский мандат, что-нибудь вроде: «Податели сего действуют по моему поручению на благо республики». А то как бы они нас не прикончили, чтобы доказать служебное рвение.

— Будить президента среди ночи и требовать, чтобы он подписал ваш план, я не могу. Моей подписи вам хватит?

— Вы приказываете нам провести эту операцию? — спросил Шуракен.

— Да.

— Тогда подпишите.

— Но раз подписи президента не будет, — сказал Ставр, — то мы не обещаем мирно сдаться в плен, если охрана базы окажется бдительней, чем мы с вами думаем.

18

Грузовой «форд», старый и раздолбанный, как любая дармовая техника, попавшая в руки сантиль-янцев, полз по прорубленной в джунглях дороге. В кабине сидели двое африканцев, одетых в ту живописную смесь армейского тряпья, которая обычно служила здесь формой.

— Смотри, — толкнул сидевший за рулем африканец своего напарника, совершенно одуревшего от насыщенной испарениями джунглей жары и монотонного движения.

Водитель показал на валявшуюся впереди перевернутую машину. Это был маленький белый джип «судзуки», он лежал на боку и, судя по всему, или подорвался на мине, или был подбит из базуки, но не сгорел. Людей возле джипа не было. Он загородил только часть дороги, и его можно было спихнуть бампером грузовика, но водитель и его напарник опасались, что джип может оказаться заминированным. Они вылезли из грузовика, осторожно подошли к нему и начали осматривать. Заглянув в салон, они увидели несколько банок мясных консервов, валявшихся там. Тут уж они полезли в машину, забыв о всякой осторожности, и стали искать, нет ли там еще каких-нибудь сокровищ. Но они больше ничего не обнаружили и, переругиваясь из-за трех банок тушенки, сели в грузовик, спихнули джип с дороги и поползли дальше.

Когда грузовик тронулся, Ставр и Шуракен улеглись на мешки с маниокой — корнеплодом вроде местной картошки. Они запрыгнули в кузов, пока африканцы выуживали из джипа тушенку.

— Как ты? — тихо спросил Ставр.

— Нормально, — буркнул Шуракен.

— Тебе надо было еще неделю валяться, а не участвовать в этом дебил-экшене.

— Будем надеяться, этот уже последний. Обрыдла мне эта Сантильяна слов нет рассказать как.

— А по мне так ничего, — ответил Ставр, растягиваясь на спине и глядя в дырявый брезент над головой. — Одно расстраивает, бабы тут уж очень корявые. Иногда смотришь и не понимаешь, что это — женщина или черепаха без панциря. Завтра я, пожалуй, съезжу в госпиталь и найду Джилл. О'кей?

— Е-мое, — раздраженно буркнул Шуракен. Это была универсальная формула, которая выражала самые разные эмоции в зависимости от интонации. — У тебя нет другой заботы?

— А что? Ты как, в порядке?

— Давай спроси меня об этом еще раз.

Ставр понял, что Шуракен не в настроении, и оставил его в покое.