Офицеры

Подъезжая к аэропорту, Советник по мобильно­му телефону связался с диспетчерской службой, и ему сообщили, что интересующий его самолет дол­жен приземлиться через несколько минут. Черноко­жие охранники в тропическом камуфляже открыли створки ворот и формально, без особого рвения, встали по стойке «смирно», пропуская «мерседес» русского военного советника.

На ближайшей к воротам стоянке разгружался бельгийский «Боинг» с надписью «UN world food».

Процесс был в самом разгаре: толпа чернокожих под­ростков набросилась на кучу тюков с «гуманитаркой» и со страшной силой растаскивала банки и короб­ки, вывалившиеся из распоротых бритвами упако­вок. Солдаты, охранявшие «Боинг», прекратили че­сать яйца и принялись шмалять по ворью из писто­летов. Подростки бросились наутек, утаскивая то, что удалось схватить. Один из них — одноногий — проворно закинул себе на хребет мешок с мукой. Орудуя костылем и одной ногой, он семимильными прыжками понесся едва ли не впереди всех. Амери­канские консервы, пачки швейцарских гондонов и рваные упаковки с розовыми детскими пеленками валялись по всей бетонке. Кому они здесь нужны? Стерильными детскими пеленками и женскими ги­гиеническими пакетами местные приспособились вытирать лобовушки автомобилей. 

Советник поставил машину в горячую тень, от­брасываемую редкими низкими пальмами и пыль­ными акациями. Окна были плотно закрыты, кон­диционер пахал на полную мощность.

На Советнике был легкий светло-серый костюм и безупречно свежая белая сорочка с галстуком под цвет пиджака. В отлично пригнанной наплечной ко­буре висел «Макаров», а на пассажирском кресле ле­жал пистолет-автомат «узи», который он всегда брал с собой, когда ездил без охраны. Советник был че­ловек среднего роста, разменявший пятый десяток. Выглядел он прекрасно: приятное загорелое лицо, непринужденная поза, на руле лежали ухоженные, интеллигентные руки. Глаза были сероватые, спокойные, с легкой завесой юмора, которая, однако, хорошо скрывала работу мысли. Советник представ­лял интересы России в африканской республике Сантильяна, где правил диктаторский режим клана Агильера.

Обдумывая свои дела, Советник машинально ли­стал журнал. Он увидел, что со стороны военной зоны аэродрома по рулежной дорожке несется «уазик», принадлежащий русским механикам, обслу­живающим боевые вертолеты. «Уазик» остановился недалеко от «мерседеса», из него вылез высокий па­рень в оливковом тропическом камуфляже и свето­отражающих очках. Это был Сашка Гайдамак, зна­чившийся в оперативных документах под псевдони­мом Шуракен.

Высадив его, «уазик» лихо развернулся и умчал­ся обратно — туда, где в мареве нестерпимого зноя маячили зыбкие, как миражи, акулообразные силу­эты вертолетов Ми-24.

Шуракен направился к «мерседесу». Он был, как матерый кабан, мощный и в то же время ловкий: де­вяносто килограммов мускулов, сухожилий и нервов. Нормой, так сказать, показательной кондицией для Шуракена были сто килограммов, но изнуряющая жара и предельные физические нагрузки подсуши­ли его.

Шуракен мимоходом взглянул на тюки с гума­нитарной помощью. Жратва и все более или менее полезное уже через пару часов будет продаваться мелкими торговцами на главном рынке. Под риф­леными подошвами ботинок Шуракена смялось не­сколько гильз. Это было нормально для данной местности. Гильзы и нестреляные патроны, на которых попадалась маркировка чуть ли не десятилетней дав­ности, сплошняком устилали красную сухую землю вдоль взлетных полос.

Советник убрал с сиденья «узи» и щелкнул бло­киратором дверных замков. Шуракен открыл двер­цу и влез в машину. Тонированные стекла смягчали нестерпимый блеск солнца. Шуракен снял светоот­ражающие очки. У него были спокойные и серьез­ные серые глаза.

— У меня срочное поручение для вас, — сказал Советник. — Сейчас прибудет представитель одной дружественной страны. Ему надо встретиться с ге­нералом Агильерой. Это неофициальный визит, и у него нет своей охраны, поэтому вам с Осоргиным придется доставить его на виллу генерала.

— Егора нет в городе.  ,

— Так. Это интересно. Где он?

— В лагере Вигоро.

— Почему вы не доложили мне об этом? Вы обя­заны ставить меня в известность о своих передвиже­ниях.

— Мы дали вам план учебных занятий на этот месяц. Там запланированы полевые занятия в лаге­ре Вигоро. И я думаю, хорошо, что Егору подверну­лась возможность уехать туда. Это решило одну не­приятную проблему, — сказал Шуракен.

Советник понял, что имеет в виду его подчинен­ный, и решил не оставлять без внимания явное на­мерение спецов самостоятельно решать некоторые непростые проблемы.

— Здесь нет проблем, которые я не мог бы ре­шить и которые можно было бы решить без меня, — резко сказал Советник. — Что же касается расстрела Герхарда, из-за которого вы так переживаете, то я по­ступил так, как считал нужным. Ни у вас, ни у Осор-гина нет права обсуждать мои решения. Женевская конвенция не защищает наемников.

— Может, по конвенции вы правы, — ответил Шуракен, — а по жизни вы нас здорово подставили. С точки зрения повстанцев, мы тоже наемники.