Официальный любовник

– Я знаю, Яр, – голос совсем осип и упал, – никто даже не вышел, чтобы поговорить. Мама, отец. Как же так?

– Виола, мы твоя семья, – он присел рядом и прогулялся пальцами по животу, – которая скоро станет больше. Они тебе больше не нужны, прими это.

– Может, уедем? – эта мысль слишком долго вертится в моей голове. А сегодня просто нон-стопом. Ощущение, что последняя нить, связывающая меня с этим городом, лопнула и я здесь чужая. А чужакам нужно уезжать, их никто не любит.

– Поговорим с Ильей, когда вернётся, но думаю, это лучший вариант. Нам всем здесь слишком сложно, твой отец не даст нормально работать. А Марина и ей подобные не дадут жить. У нас будет ребёнок, Ви. Я не хочу, чтобы он рос в этом болоте.

– И я. Полежишь со мной? – тяну Яра к себе и устраиваюсь на груди, – Это, наверное, странно, но я чувствую облегчение. Больше не нужно бояться, скрываться и изображать из себя пай-девочку.

– Я рад, что для тебя это именно так, – пальцы опять щекочут кожу живота. Мне так приятно, что Яр постоянно его трогает. Даже не думала, что он настолько хочет ребенка. Видимо, проблема с бесплодием была для него намного более болезненной, чем я могла себе представить. Яр трясется надо мной и моей беременностью больше, чем я и Илья вместе взятые.

– Наверное, я посплю, – после скачка адреналина и трудного разговора с Романом, меня, наконец, немного отпускает. На тело наваливается какая-то свинцовая усталость и хочется спать.

– Поспи, я буду рядом, – муж легонько целует меня в висок и продолжает поглаживать животик. Уже представляю, как он будет его целовать и прикладывать ухо, когда ребенок начнет шевелиться и толкаться. Такая милота. И Илья будет так делать. Мое счастье.

Мысли уплывают куда-то, лениво затягивает дрёма и мне уже все равно, что где-то, кто-то меня ненавидит или обижен. Пусть так, я же не золотой червонец,  чтобы всем нравится. Кажется, так когда-то ответил Яр, когда отец сказал, что глубоко его презирает.

Мерное дыхание мужа продолжало успокаивать, когда я потихоньку стала выныривать из забытья. Сначала мне послышался хлопок двери, потом скрип половицы в коридоре. Надо бы ее, наконец, починить, а то даже поход Яра ночью за стаканом воды меня иногда будит. Я осторожно проморгалась от солнечного света, который так и бил в окно, потому что шторы остались не завешены, и сфокусировалась на фигуре в проеме спальни.

Илья.

Весь в синяках и ссадинах, земле и разорванной майке.  Но такой спокойный и задумчивый, что я даже не дергаюсь от увиденного физического урона. Тихонько поднимаюсь с груди Яра и выбираюсь из постели, чтобы подойти к Илье.

– Идем, – тихо шепчу ему, и мы за руки выходим на кухню, – ты как?

– Нормально, – Илья сжимает и разжимает кулаки, рассматривая запекшуюся на них кровь, – набил морду Роману, поругался с твоим отцом.

– Давай я посмотрю, – нахожу в кухонном ящике аптечку и извлекаю из нее бутылочку с перекисью водорода и вату.

– Все в порядке? – Илья с тревогой осматривает меня и останавливается на животе.

– Да, все нормально, – я расплываюсь в улыбке, вся эта осторожная забота и отношение как к хрустальной вазе одновременно и забавляет и очень льстит.

– То, что несет Роман – бред. Виола, мы можем жить, как хотим. Мы взрослые люди. И я за это буду бороться, знаю и Яр тоже. Главное, чтобы ты не поддавалась этим уговорам.

– Илья, вы теперь моя семья и точка. Если родители не хотят видеть меня такой – это их право. Но и я имею право жить дальше без оглядки на их мнение. Все кончено, между мной и семьей полный разрыв.

– Это к лучшему.

– Я знаю, – присаживаюсь рядом и начинаю стирать пропитанной раствором ватой, кровь, – и тебе нужно подумать, что ты скажешь своим родителям, Илья. У меня болит сердце, когда я думаю о том, что они могут от тебя отвернуться из-за меня. Они же так тебя любят сейчас, но если узнают, все закончится.

– Я скажу правду, – упрямится он.

– Подумай, им не обязательно знать все на самом деле.

– Обязательно, Ви. И у них тоже будет выбор, принимают ли они меня таким, какой я есть. У нас будет ребенок, их внук.

– А если они откажутся?

– Их право, – Илья усаживает меня к себе на колени и поглаживает по животу, – тогда у них не будет шанса познакомиться с нашим чудом. Твои родители лишили себя этого. А у моих будет выбор, последовать их примеру или нет. Мы живем в современном мире, Ви. Вон на востоке разрешен гарем и четыре жены. А у нас вот так.

– Гарем, – я прыскаю со смехом, – неожиданное определение нашей семьи, но мне нравится.

– Гарем? – заспанный Яр шлепает по кухне голыми ногами и нажимает на кнопки на кофемашине.

– Прикинь, – Илья смеется мне в волосы.

Глава 47. Яр

На работе все было предельно просто. В понедельник я собрал совещание в конференц-зале и, бросив журнал на стол, спросил, есть ли желающие уволиться.

Никто с заявлением не явился, но смотрели все на нас с явным интересом. Я боялся, что к Виоле полезут с неприятными вопросами или комментариями, но не было даже этого.

Оказалось, что, кроме родителей Ви и еще пары человек, остальным вообще по барабану, чем мы в постели занимаемся.