Официантка

В кафе она присоединилась к Сьюки, которая с удовольствием атаковала кофеварку, — первый заказ от клиента, ожидающего пригородный поезд, уже поступил. Электричка на 7.14 из Юстона была печально известна своей ненадежностью. То она опаздывала, то приходила раньше времени, то не на ту платформу, так что половина ожидающих должна была еще ухитриться поймать ее. Как правило, об изменениях заранее не предупреждали, поэтому люди всегда должны были быть начеку, бдительно проверяя — их это электричка или та, что на 7.24, идущая через Брайтон. Их утренний кофе не был роскошным, как и их офис находился не на южном побережье.

Обиженные работники «Кафе» делали кофе для уставших, неблагодарных и часто неприветливых пригородников. Пригородники покупали его тоже обиженно. Во-первых, они предпочли бы сейчас быть в кровати. Во-вторых, в кафе был слишком яркий свет, который раздражал глаза. И что их ждало впереди? Толпа, холодный или перетопленный вагон, где они, вероятно, не смогут сесть, работа, которая не оплачивается так, как хотелось бы, — и это даже если им улыбнулось счастье и они не попали на брайтонскую электричку.

— Двойной эспрессо с двумя ложками сахара.

Сьюки взяла сдачу у одного из клиентов, кивнула другому, мол, она его слышала, и вернулась к кофеварке. Кэти присоединилась к ней и заговорила с третьим клиентом.

— Доброе утро! Чем я могу помочь вам в этот прекрасный день?

— Черный кофе.

— Черный кофе сейчас будет. Мне будет очень приятно…

— Поворачивайтесь-ка быстрее, — вмешался пригородник номер пять, с таким лицом, будто его поколотили прошлой ночью. Номер четыре в списке опередил его на ступеньках кафе, и теперь пятый явно испытывал желание зарезать четвертого. — Некоторым из нас нужно успеть на поезд.

— Да, — сказала Кэти и отвернулась к кофеварке.

— Сама плюнешь в его кофе или хочешь, чтобы это сделала я? — пробормотала Сьюки, не отрываясь от своих занятий.

— Ему и так кто-то прошелся по роже, — ответила Кэти, — пускай передохнет.

Они обе вернулись, держа в руках кофе, а на губах — улыбки, и продолжали обслуживать клиентов, пока не подошел последний поезд из Портерс Грин в город (8.54, только 2 минуты опоздания, правая платформа) и толпа пригородников не растеклась по вагонам, мечтая о пятнице.

Внезапно иссякший поток посетителей утром понедельника был в порядке вещей. Это время Кэти любила. В это время у нее появлялась возможность посмотреть в лицо реальностям рабочей недели. Каждый понедельник по утрам Алек вызывал их, чтобы разложить по полочкам всю работу, которая ждала их на неделе.

— Итак. Первый день недели, девочки, первый день недели. Начинаем. Салаты вперед, масло назад… Сделаете своему боссу чашечку хорошего кофе?

И каждый раз Кэти и Сьюки отвечали одно и то же.

— Сам себе делай, ленивый ублюдок, — говорила Сьюки.

— У тебя же есть руки, правда? — реагировала Кэти. И Алек сам делал себе кофе, попутно самозабвенно выражая сомнения по поводу его происхождения.

Однако сегодня Кэти не чувствовала обычного приступа грусти и раздражения от грубости пригородников, духоты кафе и мрачных замечаний Алека. А все из-за того, что случилось в пятницу вечером.

Кроме того, она приняла решение. Она будет школьным психологом.

Все это произошло во время двойной смены, которая тянулась мучительно медленно, так что Кэти казалось, что она успела умереть и попасть в ад. Она разговорилась с клиенткой. Это было не так уж легко — под бдительным оком Алека не особо пообщаешься, но он был чем-то занят на кухне, а клиентка сидела за восемнадцатым столиком, вне поля его зрения, так что риск казался вполне оправданным.

У этой женщины была спокойная пятница и она просто пришла выпить кофе, прежде чем вернуться в дом, полный детей, оставленных с платной нянькой. Она начала говорить с Кэти о погоде, а через несколько мгновений Кэти поймала себя на том, что рассказывает ей, как хотела стать учительницей. Такая мысль посетила ее всего неделю назад, после того как она посмотрела реалити-шоу про городскую школу, где учительницу закрыли в женском туалете и ей пришлось вылезать через окно. Это казалось довольно рискованной работой. Так получилось, что женщина работала учительницей когда-то, довольно давно, прежде чем стала обучаться на психолога. Если вы были учителем на протяжении двух лет, то вам нужно всего лишь получить степень магистра и — вуаля! Школьный психолог. Гораздо лучше, чем напрягаться на уроках, как сказала женщина Кэти, и не надо ждать звонка, чтобы сходить в туалет.

Кэти словно родилась заново. У нее не только была степень психолога (причем из Оксфорда), она еще и всегда любила детей. И они относились к ней хорошо — Кэти всегда прекрасно ладила с ними. В то время как Кэти выкладывала теплый круассан на тарелку и несла его женщине, новое будущее предстало перед ней во всей привлекательности. Мечта о ресторанном бизнесе потускнела и отошла на задний план. В том, что эта женщина пришла в кафе, был высший смысл, в том, что Кэти Симмондс посмотрела ту передачу по телевидению, был перст судьбы. Теперь будущее было предрешено.