Официантка

— Да… — прошептала Марина, чувствуя, что сейчас расплачется. А делать этого было никак нельзя.

— Нельзя плакать, — словно прочитал её мысли Николай. — И ты не будешь, ведь правда? Слушай, вроде бы эта вот тарелка, ты на неё обиделась, да?

— Ну, тарелка… — пробормотала Марина.

— Ты разбить её хотела, да? — заглянул ей в лицо Николай. — А чтоб не заметили, всех посуду долбасить заставила? Ну, умница ты какая. С размахом ты у нас девочка. Не плачь, Марина, ладно? А с этой тарелкой я сейчас разберусь. Что, можно её гасить?

— Можно, — кивнула Марина.

Николай подошел к несчастной тарелке и наступил на нее. Тонкий фарфор не выдержал, и тарелка моментально раскололась на несколько частей.

— Вот и все, и нет проблемы, — улыбнулся Николай, пнув на прощанье осколки тарелки, на которой, как успела заметить Марина, личико плачущего мишки раскололось ровно посередине. — Никто не будет обижать нашу прекрасную хозяйку.

Подбежал официант, быстро замел в совок и понес в мусор то, что ещё несколько минут назад заставило Марину испытать страх, ужас и неясную тоску одновременно.

— Спасибо, — только и смогла вымолвить Марина. Ей вдруг показалось, что с этим решились все проблемы, а Николай, увидевший её страдания и с такой готовностью пришедший на помощь, представлялся ей теперь чуть ли не волшебником.

— Спасибо, — повторила она, прижала Николая к себе и расцеловала. Так ей сразу стало легко, что она закружилась, засмеялась, даже запрыгала возле него, а Николай стоял и улыбался.

Карина сидела далеко за столом, а потому не видела того, что произошло у Марины с тарелкой. Она устала и была уже несколько рассеянна, и только звон посуды и крики вернули её к действительности. Бросать на пол и бить Маринин сервиз она не стала, даже по её просьбе. Жалко было медведей, каждый из которых был сделан в единственном экземпляре. Не все гости, наверно, это знали. А ещё вернее, им было абсолютно наплевать.

Не видела Карина, как изменилось настроение у сестры и с чем это было связано, только как-то тревожно Карине вдруг стало. Она поднялась со стула и решила подойти к Марине, но пока вылезала из-за стола и пробиралась среди топтавшихся возле маседуана гостей, ситуация изменилась. И Карина увидела только, как сестра её обнимается с высоким и мощным мужчиной.

«Неужели „очередной“? — подумала Карина, видя, как радостно смотрит на него её сестра. — Ну, у этого вообще физиономия убийцы. Наверно, „авторитет“ какой-нибудь. Крутятся же такие возле нее, один хлеще другого».

Карине очень хотелось, чтобы у сестры сложилась жизнь примерно так же, как у нее, чтобы был у Карины свой дом, семья, чтоб был один-единственный, преданный и любящий человек. А эти всевозможные, как называла их Карина, «очередные» ровным счетом ничего не значили и, конечно, не могли принести Марине нормального, по Карининым меркам, счастья.

Карина уверенным шагом подошла к Марине, так и вертящейся вокруг так не понравившегося Карине мужика, взяла её за руку.

— Извините, мне надо срочно поговорить с сестрой, — и потащила ничего не сообразившую Марину подальше от его пронырливых и наглых глаз. Ну их, всех этих дельцов, надо подождать — и встретит Марина того человека, который будет её достоин и сделает счастливой.

Примерно так хотела сказать Карина, когда тащила сестру за руку. Но когда они остановились, красноречие покинуло Карину. Она примолкла и только глубоко и словно виновато вздохнула.

— Что, что ты хотела мне сказать? — удивилась Марина, видя, что сестра встала и молчит.

И Карине пришлось что-то бормотать про то, как здорово у Марины в ресторане, как все вкусно и красиво, как им с Валерой в «Генерале Топтыгине» понравилось и что скоро они уже поедут домой.

— Ты только это хотела сказать? Карин, что случилось? Случилось ведь у тебя что-то, да? Говори, только не обманывай меня, ладно?

— У тебя ничего не случилось? — сама не зная зачем, спросила Карина и вдруг поняла, что попала в самую точку.

— Нет, Каринка, уже нет, все пустое, — быстро залепетала Марина, словно убеждая сестру в чем-то, уговаривая.

Но она конечно же саму себя уговаривала, Карина это моментально поняла.

Но Марина ничего ей так и не объяснила, потому что глупо было рассказывать сестре про какие-то нелепые домыслы и фантазии, ни на чем не основанные страхи, которые были, конечно, результатом перенапряжения Марининых нервов, и не больше. Марина обняла сестру, отправилась с ней за стол, они долго сидели вместе, а затем Марина поднялась и направилась к выходу, чтобы попрощаться с теми, кто собирался уезжать. Время перевалило за полночь, на следующий день ресторан не работал, но послезавтра он должен был уже принимать своих первых посетителей. Поэтому времени для подготовки к этому было в обрез.

Марина долго стояла у входных дверей, иногда подходила к Генералу Топтыгину, держалась за его портупею, чтобы не упасть, выглядеть перед гостями по-прежнему достойно.