Офсайд 3

Голос, образы. Запахи, ощущения. Прикосновения. Нереальность теряет меня, мой ад возвращается, затягивая глубже. Я вижу тянущиеся ко мне когти прошлого, настоящего и будущего. Черные кляксы, блуждающие по стенам, ползущие к кровати. Я выдыхаю, чувствуя, как адская боль сжимает грудь. Горло горит. Комната, стены, призраки смотрят на меня пылающими глазами. Я не хотела никому зла, но теперь мне нет до них дела. Все потеряло смысл.

Мне не страшно.

Я горю. Чувствую, как вспыхивает жаром моя кожа. И мир вокруг окрашен в бордовую дымку.

Чье-то лицо склоняется надо мной, произносит слова.

Мне не нужно.

Снова уплываю, взмывая вверх, махая черными крыльями. Чувствуя ветер и влагу на своих щеках.

Спустя вечность падаю вниз, камнем, на бешеной скорости. Свист и режет в ушах. И потом тишина… звенящая, чужеродная.

Тяжесть. Боль. Жар.

Я разлепляю глаза.

Ну, здравствуй…

– Я так боялась, что они пошлют за мной ангелов, – хриплю я, и мой собственный голос кажется чужим, скрипучим, слишком громким. Неестественным.

– Рай не получит тебя, детка. Я твой Бог, ты забыла? – Этот голос даже в аду заставляет меня трепетать и просить пощады.

– Никогда, – прошептала я, касаясь кончиками онемевших пальцев щеки своего видения.

Лавина облегчения накрывает меня миллиардами оттенков разрозненных чувств. Наверное, мне нужно было умереть, чтобы смирится с неизбежностью.

– К тому же ты была плохой девочкой, детка. Ты не заслужила рай. Только меня… – Его губы касаются мое лба.

Я снова теряюсь в зазеркальях времени, а когда возвращаюсь…

Ощущение тревоги и неправильности происходящего медленно пробирается под кожу, вместе с тактильными ощущениями. Я прижимаюсь лбом к чему-то холодному, все вокруг грохочет и вращается. Разве так должно быть? Смотрю вниз и вижу удаляющийся пылающий остров. Я снова лечу? Языки пламени тянут ко мне свои огненные пальцы. Я улыбаюсь, блаженно выдыхая. Поворачиваю голову, встречая темный пронизывающий взгляд Джейсона. Он протягивает руку, и я прижимаюсь щекой к его ладони. Я вижу пламя в глубине его глаз.

Все правильно. Мой ад. Мой Джейсон.

Джейсон

Я смотрю, как она спит. Уже несколько часов, мои плечи затекли, но это покалывающее и тянущее ощущение тревожит меня меньше, чем не сходящая с ее губ идиотская улыбка.

Дурочка размечталась, что умерла.

Дудки, малышка. Не раньше, чем я позволю.

Она такая красивая… даже с этой улыбкой.

Встаю, разминая ноги, плечи, потягиваясь всем телом, вспоминая, где находится каждая мышца. Провожу пальцами по шраму, который оставила в моей груди пуля Лекси. Вспоминая слепящую вспышку боли и недоумения, резко оборачиваюсь, взглянув на безмятежное лицо, подрагивающие ресницы.

Я все узнаю. У нас много времени.

Подхожу к окну и смотрю на океан, который остервенело бросается на берег.

Мы здесь в безопасности. Я долго искал такой клочок земли, где меня никто не достанет, и нашел. Несколько недель можно отсидеться здесь, пока Лекси не восстановиться. Что будет потом, я еще не думал. Мои планы в последнее время проваливались один за другим, и я решил, что буду заниматься проблемами по мере их поступления.

Возможно, я кажусь вам циничным ублюдком, который спокойно размышляет о будущем, не смыв еще с себя пепел от сгоревшего недалеко дома на острове, в котором осталась Изабелла Прайс.

Я не знаю, чего добивался Орсини, когда вещал мне о выборе и единственной дозе противоядия. Что было в шприце, я до сих пор не знаю. И не думаю, что хочу знать. Я не вколол лекарство Лекси. В этом не было необходимости.

Когда я вошел, вбежал в дом, я первой обнаружил Изабеллу. Ее тело уже остыло на тот момент. Никакого шанса для красивой, молодой, амбициозной и умной девушки, которая нравилась мне, была не безразлична. Которая дарила мне свою любовь и нежность. А я не чувствовал ничего, кроме облегчения, увидев ее окоченевшее тело.

Это не Лекси. Не Лекс. Не моя девочка.

Я подонок, безусловно. Лекс жива – все, что было действительно важно. На самом деле, сердцем я чувствовал, что это и не могла быть Лекси. Иначе я бы не дышал. В моей теории хаоса все складывалось.

Александра спала. Дино накачал ее снотворным или какими-то наркотиками, но она дышала. Бредила, когда я пытался ее привести в чувство, но судя по рефлексам и другим показателям, ее жизни ничего не угрожало. Я влил в нее полстакана воды, потом посадил в холодную ванну, чтобы немного растормошить. Иногда ее взгляд становился почти осознанным, но потом снова уплывал.

Все это время вертолет ждал. Я созвонился с Томом Райдером, который был в курсе наших дел с Орсини и тоже сыграл свою лепту в истории. Обрисовав ситуацию, мы вместе пришли к решению уничтожить следы нашего с Лекси пребывания на острове.

Изабелла Прайс… Ее признают пропавшей без вести. Не я убил ее. Но она не была бы здесь, если бы не я....

Я больше не мог ничего для нее сделать. Чуть позже придет сожаление и скорбь, но сейчас тревога о другой женщине управляла всеми моими чувствами и мыслями.