Огарок во тьме. Моя жизнь в науке

Насколько я помню, “Горизонт” (не факт, что лично Питер) считал, что ты слишком молодо выглядишь, чтобы самому убедительно представлять свои рассуждения! Как будто проповедь читает мальчик-певчий. И когда я [десять лет спустя] предложил обратиться к тебе по поводу съемок “Хороших парней”, редактор “Горизонта” Робин Брайтвелл был решительно против: он снова припомнил, что ты “слишком молодо” выглядишь – прислушаются ли к тебе телезрители? Я настаивал, и Брайтвелл сказал: “Запрещать не стану, но это на твоей совести!” Если ты нервничал на съемках – представь, каково было мне (надеюсь, я хорошо это скрывал!). Конечно, “Хорошие парни” [фильм, который мы сняли с Джереми] имели огромный успех в “Горизонте”, на Би-би-си-2 и у начальства, так что идею “Слепого часовщика” [следующий фильм, который Джереми предложил снять со мной] приняли существенно иначе!

Когда Джереми обратился ко мне с идеей снять “Хорошие парни финишируют первыми”, я был на десять лет старше (и, видимо, так и выглядел), уверенности у меня тоже прибавилось, но я все же нервничал. Подкупил меня его энтузиазм по поводу предложенной темы. Он прочел книгу под названием “Эволюция сотрудничества” американского социолога Роберта Аксельрода и решил, что, если рассмотреть сотрудничество с точки зрения теории игр, получится прекрасный сюжет для “Горизонта”.

Я был хорошо знаком с работами Аксельрода: задолго до того, как он издал свою книгу,

я ни с того ни с сего получил отпечатанное на машинке письмо от неизвестного мне американского политолога, Роберта Аксельрода. Там сообщалось о предстоящем “компьютерном турнире” по игре в повторяющуюся дилемму заключенного – и меня приглашали поучаствовать. Точнее – и это очень важное уточнение ровно потому, что компьютерные программы не могут задумываться о будущем, – меня приглашали отправить компьютерную программу, которая бы поучаствовала в конкурсе. Боюсь, я так и не собрался ничего отправить, но сама идея меня весьма заинтересовала, и я сумел сделать ценный, пусть и пассивный вклад в дело. Аксельрод был профессором политологии, а мне, как неравнодушному к теме, казалось, что ему требуется сотрудничество с эволюционным биологом. Я представил его в письме У. Д. Гамильтону – возможно, самому прославленному дарвинисту нашего поколения. Аксельрод немедленно связался с ним, и они наладили сотрудничество[65]

.

Причем Гамильтон и Аксельрод оба работали в Мичиганском университете в Анн-Арбор, но не были знакомы, пока я не представил их друг другу. Из их сотрудничества родилась удостоенная наград статья под названием “Эволюция сотрудничества”, которая позже стала одной из глав одноименной книги Аксельрода. Так что я чувствовал некоторую причастность – пусть и во второстепенной роли – к возникновению этой книги. Как бы то ни было, она мне очень понравилась. Снова процитирую предисловие, которое написал ко второму изданию: