Огюст Бланки

«К оружию, граждане!

Пробил роковой час для угнетателей. Презренный тиран в Тюильри потешается над тем, что народ мучительно страдает от голода. Но мера преступлений переполнилась, народ наконец будет отомщен.

Францию предали. Кровь наших замученных братьев взывает к вам о мщении; пусть оно будет ужасно, так как оно пришло слишком поздно. Да погибнет наконец эксплуатация и да воцарится торжествующее равенство на обломках свергнутой королевской власти и аристократии…

Временное правительство выбрало военных вождей для руководства боем. Эти вожди вышли из ваших рядов; следуйте за ними, они поведут к победе!

Воспрянь, народ! И твои враги исчезнут, как пыль перед ураганом. Бей, уничтожай без жалости подлых сатрапов, добровольных соучастников тирании; протяни руку тем солдатам, которые, будучи выходцами из твоей среды, не обратят против тебя отцеубийственного оружия.

Вперед! Да здравствует республика!»

Итак, как свидетельствует этот документ, восстание должно было начаться тем, чем оно обычно завершалось: созданием временного правительства. Под воззванием стояли имена его семи членов. Трое из них были совершенно реальными и действующими лицами: Бланки, Барбес и Бернар. Двое — Дюбок и Лапоннерэ — находились в это время в тюрьме. Наконец, Вуайе д’Аржансон и Ламеннэ впоследствии категорически отрицали свою причастность к этой затее. Бланки просто поставил их имена, чтобы придать авторитет самому воззванию, ибо только они среди всех членов «правительства» обладали тогда широкой известностью и авторитетом. Он считал допустимой такую мистификацию ради блага революции. Воззвание извещало также, что временное правительство избрало военных вождей для руководства боем; пятерых начальников дивизий несуществующей республиканской армии. Ее главнокомандующим объявлялся Огюст Бланки.

Из текста воззвания следовало, что восстание не имеет никакой конкретной политической или социальной программы, кроме свержения монархии Луи-Филиппа и замены его республикой. Остается непонятным, на что рассчитывал Бланки, составляя документ в такой общей, туманной, даже загадочной форме…

Во всяком случае, полученную недельную отсрочку из-за переноса дня восстания Бланки активно использует для более тщательной подготовки дела. Он несколько раз приезжает из Жанси в Париж, снова бродит в районе Ратуши, полицейской префектуры, около других намеченных им объектов нападения. Вновь и вновь он изучает места для постройки баррикад, распределение сил той тысячи бойцов, на которых Бланки рассчитывал для начала восстания. Вообще суть его тактики, видимо, сводилась к известному правилу Наполеона: «Сначала надо ввязаться в бой, а потом будет видно, как действовать дальше».

Между тем роковой миг приближается. Последние часы Бланки проводит в кругу семьи, с Амелией и маленьким сыном. Вот как рассказывает о его мыслях и настроении Алэн Деко: «В сущности, он бросался в страшную и опасную игру. Через несколько часов, возможно, его ждет власть, приветствия и слава. Но столь же возможно, что его ожидает смерть или тюрьма. Кто может знать заранее, чем завершится мятеж? Но без этого риска не теряет ли он вообще смысл и интерес? Когда в июле 1830 года сам Тьер ехал по Парижу в Нейи предлагать власть Луи-Филиппу, он тоже шел на огромный риск. Представим, что Карл X двинулся на Париж с войсками и подавил восстание. Для Тьера это означало смертный приговор и казнь. Орлеанисты 1830 года вступали в опасную игру. Но они завоевали власть и выиграли. Почему же я, Бланки, не могу прийти к власти?»