Огюст Бланки

Французский карбонаризм со всеми его причудливо фантастическими внешними атрибутами зародился на реальной почве глубоких социально-политических противоречий эпохи Реставрации. Сначала главной формой борьбы против Бурбонов оказалась деятельность так называемых «независимых» в палате и поддерживающих их газет. Наибольшей известностью среди них пользовались банкиры и дельцы Лаффит и Казимир Перье, генерал Лафайет, депутат и журналист Мапюэль, отпрыск знатной семьи маркиз Вуайе д’Аржансоп, Дюпон до л’Эр н другие оппозиционные деятели. Большинство из них не были даже республиканцами, и их вполне устраивала конституционная монархия с соблюдением основных свобод для оппозиции. Однако наступление ультрароялистов, начавшееся после убийства герцога Беррийского, показало им, что легальным путем не удастся предотвратить полную реставрацию старых феодальных порядков. К тому же ультра сами подали пример тайной деятельности, создав свою клерикально-аристократическую заговорщическую Конгрегацию. В ответ на наступление ультра и возникает в 1820 году тайный комитет независимых во главе с их уже названными лидерами.

Одновременно росло более широкое и массовое недовольство в других общественных кругах. Важнейшим резервом оппозиции оказалась армия. Заслуженные наполеоновские офицеры увольнялись, их оклады урезали наполовину. В армию широким потоком влились эмигранты-аристократы, либо не воевавшие вообще, либо служившие во вражеских армиях, вторгшихся во Францию в 1814 году.

Наконец, буквально рвались в бой против Бурбонов студенты, мелкие служащие, словом, все те, кто болезненно переживал национальное унижение Франции в связи с Реставрацией и перспективу полной ликвидации всех остатков завоеваний Великой французской революции.

Стихийно возникали отдельные заговорщические группы, объективно стремившиеся к объединению. Естественно, повсюду активнее всего действовала молодежь. А о ее стремлениях можно судить хотя бы по настроению молодого Бланки. У истоков французского карбонаризма стоят два энергичных и пылких молодых чиновника, которые были ненамного старше Огюста Бланки. Сент-Алан Базар и Филипп Бюше также переживали национальное унижение 1814 —1815 годов, также мечтали о справедливости и свободе. Сначала они вступили в масонскую ложу «Друзья истины» и сделали ее тайным революционным штабом. Объединив вокруг себя уволенных офицеров и революционных студентов, они развернули подготовку восстания, назначенного на август 1820 года. Однако заговор был раскрыт, Базар и Бюше бежали в Бельгию. Их друзья Жубер и Дюгье скрылись в Неаполь. Здесь они познакомились с итальянскими карбонариями и, вернувшись во Францию, взялись за укоренение подоб-

ного движения на французской почве. Тем не менее распространенная в литературе версия о том, что карбона-ризм занесен во Францию из Италии, не отличается точностью. Еще до Великой французской революции в восточной провинции Франш-Конте возникла «ассоциация угольщиков», один из представителей которой перенес ее опыт в Италию, где он успешно привился. Таким образом, Жубер и Дюгье лишь вернули на родину старую французскую традицию. Базар и Бюше восприняли идею с энтузиазмом. Секретность, масонские ритуалы посвящения, раздельное и тайное существование «вент» из 10— 20 человек во главе с верховной вентой — все это они приспособили к французским условиям, и 1 мая 1821 года организация родилась. Поскольку к ней примыкали люди самых разных политических симпатий, особенно бонапартистских, устав определял цели карбонариев в очень общей форме. «Принимая во внимание, — гласил устав, — что сила не есть право и что Бурбоны были возвращены во Францию иностранцами, карбонарии объединяются, для того чтобы вернуть французской нации свободное пользование правом, заключающимся в самостоятельном выборе подходящего для нее правительства».