Огюст Бланки

«Перед лицом врага больше не существует никаких партий, никаких оттенков. С властью, предающей нацию, сотрудничество было невозможно. Правительство, вышедшее из великого движения 4 сентября, представляет республиканскую мысль и национальную оборону. Этого достаточно. Всякая оппозиция, всякие разногласия должны исчезнуть перед задачей общего спасения. Существует только один враг — Пруссия и ее сообщники, сторонники павшей династии, которые хотели бы восстановить порядок в Париже с помощью прусских штыков. Пусть будут прокляты те, кто в час высшей опасности способен сохранить личные стремления и задние мысли, каковы бы они ни были. Нижеподписавшиеся, оставляя в стороне какое бы то ни было частное мнение, предлагают Временному правительству свою самую энергичную и самую абсолютную поддержку при условии, если оно защитит республику и согласится скорее похоронить себя вместе с нами под развалинами Парижа, чем подписать позор и расчленение Франции».

Зта декларация самим обилием условных положений, грозных предупреждений и вообще своим тревожным тоном как бы отражает неуверенность бланкистов в том, что правительство «национальной обороны» выполнит возложенную на него миссию, что оно действительно будет лишь защищать общие интересы и откажется от всяких иных стремлений. Не слишком ли много угроз и проклятий? Но Бланки, видимо, считал, что таким образом и следует дать понять Временному правительству о его обязанностях и его ответственности. Справедливости ради следует отметить, что в этот момент не только бланкисты, но даже и члены Интернационала заявили о готовности отодвинуть на второй план интересы рабочего класса по сравнению с задачей борьбы против внешнего врага.

Не один Бланки совершил ошибку. Так же поступил лидер интернационалистов Варлен, вождь неоякобинцев Делеклюз. Все они растерялись. С одной стороны, они понимали, что нельзя ни в чем доверять генералу Трошю, назначенному губернатором Парижа еще при Бонапарте, что нельзя верить таким политикам, как Фавр, Гарнье-Пажес, Кремье, предавшим революцию 1848 года. Но, с другой стороны, они видели, что этим людям верит подавляюще большинство населения Парижа. И они заняли двусмысленную позицию, которая имела самые плачевные последствия. Бланки обещал поддержку правительству. А оно ничего не обещало революционерам. И буквально на второй день от этого сомнительного союза перед лицом внешней угрозы ничего не осталось. Сразу началась борьба, в которой правительство использовало против революции власть, полученную при содействии революционеров!

Бланки издает свою ежедневную газету. Всего он выпустит 89 номеров. И в каждом номере — большая статья Бланки. Газета стоит пять сантимов. Она печатается на плохой бумаге, качество печати посредственное. Дело в том, что газета не приносит дохода и распространяется в основном среди сторонников Бланки. Оплачивает ее издание все тот же верный доктор Лакамбр. Выход газеты даже прерывается вначале из-за недостатка денег. Но Бланки не опускает рук. Он страстно призывает к оружию, требует усиления обороны, взвешивает прусскую опасность. В Париже надо вооружить 500 тысяч мужчин от 16 до 60 лет, отряды мобильной гвардии департамента Сены и других близких провинций, отряды моряков. Бланки высказывает свои соображения о том, как лучше использовать эти силы. Он требует для них оружия, а в случае нехватки предлагает закупать его за границей.

Задача защиты отечества — главное, что обсуждается в газете Бланки. Однако она не забывает н о внутренних проблемах революции. С первых дней бланкисты настойчиво добиваются увольнения старых бонапартистских чиновников, требуют назначения новых полицейских комиссаров, новых мэров. Газета разоблачает деятельность бонапартистских депутатов бывшего Законодательного корпуса. 9 сентября в «Патри ан данже» Тридон писал: «Со всех сторон, с севера, юга, центра, к нам поступают сообщения о контрреволюционных выступлениях крестьянства, подстрекаемого бонапартистскими агентами». Тридон предупреждал, что такое положение, если оно будет продолжаться далее, не сможет не привести революцию к катастрофе.

Все это совершенно справедливо. Однако роль Кассандры, которую играет газета Бланки, не может оказать никакого воздействия на события. К тому же Бланки непрерывно впадает в противоречие сам с собой. Уже в своей первой статье он осуждает «бахвальство и пустую декламацию». Здесь же он пишет, что «Париж так же неприступен, как французская армия непобедима».

Но французская армия разгромлена и взята в плен! От императорской армии остались только осколки, а ее генералы не хотят воевать в защиту революции. Национальную гвардию еще надо создать из мирных рабочих, ремесленников, торговцев, буржуа. Надо превратить их в солдат, дать им офицеров. Фразерство Бланки о «непобедимости» Парижа выглядит весьма странно.