Огюст Бланки

Конечно, среди июльских борцов распространяется горькое разочарование, тоскливое уныние, мрачный пессимизм, чувство безнадежности и отчаяния. Но именно в этот тягостный момент Бланки обнаруживает величие и твердость духа революционера. Из плачевного опыта июльской революции он извлекает возросшую веру в революционные возможности Франции. «Три славных дня» окончательно и бесповоротно утвердили его решимость посвятить все свое существование делу революционной борьбы. В июльские дни он воочию увидел в действии огромную реальную силу революции — рабочий класс. Он почувствовал, что почва для революции стала более плодотворной, ибо украденная крупной буржуазией победа революции избавила людей от множества иллюзий. Прежде всего он сам окончательно изверился в либерализме, который отныне станет для него ненавистным. Бланки отчетливо увидел также причину неудачи июльских борцов. У них не было вождей, руководителей, организации, программы. «Три славных дня» в жизни Бланки явились концом его ученичества, исканий и сомнений. Отныне его судьба решена, и он видит единственный смысл жизни в профессиональной революционной деятельности.

Но, чтобы обеспечить свое повседневное существование, он возвращается к работе в редакции «Глоб» и снова аккуратно записывает речи депутатов палаты. Наблюдая вблизи это сборище отборных представителей французской буржуазии, он видит, как сквозь господствующее настроение довольства вновь захваченной властью пробивается чувство трусливого облегчения, избавления от страха перед восставшим народом, от которого буржуа дрожали в июльские дни. И Бланки, находясь в самом логове врага, проникается все более ясным сознанием паразитизма, ограниченности, безнравственности правящего буржуазного класса.

Он по-прежнему живет в отеле Нассау, точнее, в меблированных комнатах для студентов в Латинском квартале. Он возобновляет изучение юридических наук. Его положение здесь изменяется. Если раньше мало кто обращал внимание на этого скромного, молчаливого, невысокого студента, то теперь он окружен ореолом июльского борца. Он приобретает заслуженный авторитет в студенческой среде, где чаще всего не признают никаких авторитетов. Изменились и студенты, даже внешне. Все больше среди них таких, кто носит теперь одежду рабочих. Это не просто мода, а результат боевого братства, обретенного на июльских баррикадах.

«Друзья народа»

Революция изменила политический климат во Франции. Она не только не успокоила страсти, но дала им небывалый импульс. При Реставрации после краткого периода движения карбонариев на политической сцене не было никого перед лицом власти, кроме либеральной оппозиции в виде группы депутатов палаты, нескольких близких к ним газет и частных салонов, где болтали о политике. Июльская революция оказалась необыкновенно эффективным средством политического просвещения масс.

Народ был спровоцирован на вооруженную борьбу. Он вступил в нее, не считаясь с жертвами. Он верил в туманные призывы либеральной оппозиции и надеялся на какое-то улучшение своей участи. Но на другой день после победы раскрылась картина чудовищного обмана. Завоеванное народом стало добычей новой денежной знати, аристократии барыша и денег. Вот почему имела такой всеобщий шумный успех короткая, но необычайно сильная чувством справедливого негодования в связи с грабежом плодов июльской революции поэма молодого Огюста Барбье «Раздел добычи», опубликованная спустя месяц после «трех славных дней». В грубой, резкой, бичующей форме поэт нарисовал отвратительную картину раздела хищниками капитала завоеванного народом богатства. Поэма оказалась по своему воздействию сильнее сотеп политических деклараций и манифестов. Она символизировала начало новой эпохи политической истории Франции. Борьба народа вместе с буржуазией против дворянства и легитимизма сменилась борьбой между рабочими и буржуазией. Начало этой новой эры в извечной классовой борьбе было еще очень неопределенно, смутно; классовая природа событий еще скрывалась за множеством традиционных конфликтов прошлого. Но новая эпоха началась.