Огюст Монферран

Биографические сведения о Монферране чрезвычайно скудны. Из завещания, составленного им, известно, что он родился 23 января 1786 г. во Франции в Шайо, предместье Парижа. «Прозвание свое Монферран, которое было дано мне еще в детстве моей матерью и дядьями, произошло от того, что мой род имел первоначальное пребывание в Оверне, где у отца было поместье Монферран. Если же возникнет сомнение насчет действительности сего акта, то принимаю другие свои имена, и в особенности прозвание Рикар, которое носил мой отец», — так начинается завещание, которое Монферран подписал своим полным именем: «Анри Луи Огюст Рикар де Монферран» [29, с. 8].

Новые сведения о происхождении Монферрана выявлены в последнее время. Отец его был учителем верховой езды, потом директором Королевской академии в Лионе. Дед Монферрана Леже Рикар — инженер, строитель мостов. Мать будущего архитектора Мария Франсуаза Луиза Фиотьони, итальянка, была дочерью торговца Никола Жозефа Фиотьони и Марии Франсуазы Эйс, француженки. Распространенная в литературе о Монферране версия о его дворянском происхождении, таким образом, ставится под сомнение^[1]. Можно предположить, что он, как и все посвящавшие себя архитектуре, много путешествовал по Италии и занимался обмерами памятников античности^[2]. Из записной книжки Монферрана следует, что его интересовали архитектурные трактаты знаменитых теоретиков Ренессанса Палладио, Виньолы и др. В XVIII и XIX вв. Рим был местом паломничества художников, скульпторов, архитекторов, здесь они завершали свое образование, оттачивая вкус на изучении антиков. Еще со времен Людовика XIV в Риме существовал филиал Французской академии.

Во Франции начала прошлого столетия выделялись Политехническая школа и Королевская специальная школа архитектуры. Оба учебных заведения славились высоким уровнем преподавания, их выпускников отличал подлинный профессионализм. 1 октября 1806 г. Монферран в возрасте 20 лет поступает в Королевскую специальную школу архитектуры. Однако занятия там совпали с началом наполеоновских войн. Монферран был призван в 9-й конногвардейский полк, направленный в Италию для охраны завоеванных территорий.

В записке к послу Франции в Петербурге Монферран сообщал, что в 1806 г. после участия в бою он получил чин сержанта, был ранен в бедро и голову и, оставив службу в армии в 1807 г., возвратился в Школу архитектуры. В последние годы учения служил в ведомстве генерального инспектора архитектуры города Парижа Ж. Молино. Далее в записке сообщается, что после окончания Школы архитектуры Монферран в 1813 г. вновь надел военный мундир и, сформировав роту, присоединился к армии под Дрезденом. Отличившись в сражении при Арно, Монферран был награжден орденом Почетного легиона и получил чин старшего квартирмейстера.

После отречения Наполеона в апреле 1814 г. Монферран оставляет армию, возвращается в Париж и снова работает у Молино, ведя наблюдение за строительными работами. Военная служба дала Монферрану жизненный опыт, умение находить выход из трудных ситуаций, воспитала чувство ответственности.

Практика у архитектора Молино позволила ему ближе познакомиться с производством работ, методами строительства. Молино впоследствии писал: «…Монферран, архитектор, работал у меня в качестве такового в течение нескольких лет неоднократно, во всех случаях я замечал в нем весьма выдающийся талант в чертежном и архитектурном деле, которыми он занимался равно как с усердием, так и с успехом»^[3]. Известно, что перед отъездом в Россию Монферран принимал участие в строительстве церкви Ла Мадлен в Париже.

Для культурной жизни России XVIII — первой половины XIX в. связи с Францией имели важное значение, а для русского зодчества были весьма существенными. В 1716 г., когда началось строительство новой столицы — Петербурга, в Россию приезжает работать французский архитектор Ж. Б. Леблон и художник Н. Пино. Тогда же по указу Петра I были приглашены живописцы Л. Каравак и Ф. Пильман, много работавшие в Петергофе, в частности над украшением Монплезира. Созданный Леблоном проект генерального плана Петербурга, хотя и не был осуществлен, содержал важные для дальнейшего развития Петербурга градостроительные идеи, а разработанные им образцовые проекты городских домов на многие годы определили лицо строившейся столицы. Свойственная Леблону и тому направлению, которое он представлял, тенденция рационализма совпадала с основными идеями русской архитектуры начала XVIII в. и потому благоприятно сказывалась на ее развитии.

В середине XVIII в. состояние общественной мысли в России также способствовало ориентации русского зодчества на передовые идеи французской архитектуры, в которой к тому времени уже утвердился классицизм, представленный такими мастерами, как Ж. Габриель, Ж. Суфло и др.