Оглавление

Чиновничество в таких псевдогосударствах или химерических государствах становится безжалостной наёмной силой, способной на любую подлость ради получения своего процента или <отката>.

Но кто в состоянии выступить защитником свободы и достоинства каждой личности, кто в силах противопоставить себя химерическому государству как сверхорганизованной преступности и любым иным антисоциальным и антиисторическим системам?

Только мощная многовековая государственность, способная решать мировые проблемы.

Сколько бы разрушители СССР и их прихвостни ни охаивали наш <тоталитарный режим>, но разве можно сравнить защищённость и уважение гражданина СССР в мире тогда с сегодняшним?

Разве можно себе представить, что А.С. Пушкин, вне всяких сомнений, <наше всё> (Апполон Григорьев), создавал свои вершинные произведения вне процветающей после победы над Наполеоном царской государственности и вне напряжённых и величественных личных отношений с Николаем I, вне живой памяти Державина и других тогдашних стариков, образующих мощную государственность екатерининских времён, вне прямого отношения к Петру I и таким всемирно-историческим победам как под Полтавой?

Вряд ли, тогда бы получился только Евтушенко или Вознесенский.

Государственность, осуществляющая всемирно-историческое дело, и есть не более чем система позиций, завоёвывающих и удерживающих мировую высоту, дающих возможность каждому человеку выделаться в личность. Если хотите, государственность - это подиум, который позволяет народу выступать на авансцену истории и каждому конкретному человеку в наибольшей степени проявлять свою личность.

Разумеется, речь не идёт о том, что Богом определяемая личность каждого человека руководится государственностью или невозможна без государственности.

Вовсе нет. Речь идёт о том, что в социальном плане единственным способом поставить в центр общего дела личность является высокоразвития и организованная на традиционных основаниях государственность.

И традиция уважения к личности и её достоинству - это безусловная российская традиция, что и доказала Русская Литература 19-го века, без единого выстрела завоевавшая мир.

Вообще, как можно себе представить нашу российскую традицию без <Слова о законе и благодати> митрополита Иллариона? Без пятитомного <Добротолюбия>, без двенадцатитомных Житий святых? Без перенятия из византийской исторической реальности имяславия и исихазма (безмолвия), наследия Григория Паламы? Это всё в чистом виде сверхразработанное двумя тысячами лет учение о личности как возможности жить с Богом и общественной жизнью - а нам талдычат про то, что Запад нам вот уж как с Петра I прививает да прививает, испрививался весь, идею индивида-гражданина, его независимости и свободы - да, вот, всё никак не привьёт к этой мрачно-ужасной тоталитарной тысячелетней истории

Когда сегодня, как и вчера и позавчера, заунывно поют осанну Западу как источнику и зиждителю принципа личности, то элементарно путают личность - всецело христианско-восточную категорию - с индивидомliii[xiii].

Вот как лихо с российско-ромейской традицией личности расправляется Владимир Соловьёв:

<По самой идее христианства, как религии богочеловеческой, христианское царство должно состоять из свободных человеческих лиц, как и во главе его должно стоять такое лицо.

Понятие человеческой личности в ее безусловном значении было совершенно чуждо византийскому миросозерцанию, как это признается и его сторонниками. Развитие этого существенного для христианства начала, совершенно задавленного на Востоке, составляет смысл западной истории. Сближение с Европой, которым мы обязаны Петру Великому, принципиальную свою важность имеет именно в этом: чрез европейское просвещение русский ум раскрылся для таких понятий, как человеческое достоинство, права личности, свобода совести и т. д., без которых невозможно достойное существование, истинное совершенствование, а следовательно, невозможно и христианское царство>liii[xiv].

Но в данном случае и ещё в бесконечном числе высказываний не проводится различения между личностью и индивидом, которое совершенно определенно утверждает и показывает и русская, и западная философия именно личности, а не индивида, называемая еще нередко персонализмом, и, главное, тысячелетняя традиция российской мысли и действия.

Только личность надо искать не в абстрактных конституциях, а в оригинальной российской правовой системе и в практике жизни по совести, т.е. сопоставления своих действий образа и подобия с Первообразом и с героям Житий святых (неоднократно подчёркивал первостепенность Четьи-Минеи для российской всеобщей культуры Ф.М. Достоевский).

Личность - основа бытия и действия, всего свершающегося, а индивид - указание на единичность и выделенность чего-то, чего угодно.