Оглянись на бегу

Александер взял портфель и повернулся к дверям. Сейчас он впервые как следует разглядел Бассета. Перед ним стоял старик в старомодном пиджаке, с лысиной и обвислым морщинистым лицом. Не всесильный политик – одряхлевший игрок. Александер взялся за дверную ручку.

– Мне пора, Льюис. Пора на выборы. Опросы показывают, что победа за мной. И ничто меня не остановит. Вы могли бы, но я вас обезоружил. Отправляйтесь домой, Льюис. Выпейте и ложитесь спать со своей верной супругой. Вам надо отдохнуть.

Александер вышел из офиса. Льюис слышал, как набросились на него репортеры; видел, как почтительно метнулся в сторону и стушевался в толпе Эрик, как Александер подождал секунду и двинулся вперед, а восхищенная толпа устремилась за ним. Льюис Бассет подождал, пока стихнет гул за дверью и опустеет коридор, и вышел. Один. Совсем один.

Глава 26

– Все собрала? Вечером у нас не будет времени.

Сирина подняла голову и взглянула на Руди. Он завязал галстук и теперь прихорашивался перед зеркалом, оглядывая себя с разных сторон. Многие считают, что для мужчины смешно так заботиться о внешности. Но Сирина знала, что это неправда: ведь сейчас этим занимался Руди, а все, что делает Руди, – прекрасно. И разве удивительно, что он любуется собой? Ведь она тоже глаз от него отвести не может.

Руди умел носить хорошие вещи. Богатство было ему к лицу; рядом с ним и Сирина не так стеснялась своих новых дорогих нарядов.

– Если хочешь стать моделью, ты должна и одеваться как модель, – весело объявила Дейни и повела Сирину в магазин. Она сама выбирала платья, говорила: «Померяй это», «Надень», «Сними», – и Сирина покорно надевала и снимала, и не чаяла дождаться, когда же кончится эта пытка. Зато теперь исполнилась ее давняя мечта: Сирина выглядела почти как Дейни Кортленд. Только почему-то счастливее она от этого не стала.

– Солнышко! – Руди положил ей руки на плечи и нежно притянул к себе. – Ты меня слышишь?

– Слышу, – прошептала Сирина и положила голову ему на плечо. Зачем все это? – думала она. К чему наряды, богатство, успех, когда есть Руди и его любовь? Если вся эта мишура вдруг исчезнет, она и глазом не моргнет. Если исчезнет Руди – ей незачем станет жить. – Я все собрала.

Руди повернул ее лицом к себе.

– Ты о чем-то задумалась?

– Да.

– Мечтаешь о Мексике?

Сирина покачала головой. Чистый лоб ее перерезала морщинка.

– Нет. Совсем нет.

– Сирина! – Руди приподнял ей подбородок и заботливо вгляделся в лицо. – Ты на меня сердишься?

– Нет, что ты! – почти с ужасом ответила Сирина – она такого и вообразить не могла.

– Тебе не нравится то, что делают Блейк и Дейни? Скажи мне, милая, и мы все исправим.

– А как? – улыбнулась Сирина, но улыбка вышла робкой и неуверенной. И Блейк, и Дейни, и Руди – все говорили, что Сирина великолепна, что она совершенно естественно держится перед камерой. А она перед каждыми съемками умирала от страха и стыда.

– Скажи мне, в чем дело, – настаивал он. – Тебе не нравится зеленый пляжный халат? Купим розовый. Гардеробная на колесах маловата? Сделаем побольше. Я готов на все, чтобы моя звездочка засияла еще ярче. – Невольный вздох вырвался из груди Руди; он сжал ее в объятиях, словно испугался, что она исчезнет. – Ты так прекрасна, Сирина. Так прекрасна. Я горжусь тем, что ты меня любишь. И боюсь… – Руди запнулся. Ему нелегко было признаться в любви и еще труднее – в страхе. – Сирина, ты ведь не бросишь меня, когда прославишься на весь мир? Понимаешь, я все время боюсь, что ты куда-нибудь денешься…

Он сбился и замолчал, прижавшись щекой к ее щеке. Сирина тоже молчала, переполненная радостью и тревогой. Он гордится ее любовью! Он боится ее потерять!.. А разве сама она не боится потерять себя? Разве не чувствует, что с каждым днем от нее все дальше уходит что-то важное?

Несколько минут они стояли, тесно обнявшись, словно слились воедино. Наконец Руди опомнился и осторожно отстранил Сирину.

– Осторожней, помнешь новое платье.

– Да. Я только…

– Что? Чего ты хочешь, Сирина? Мы позвоним Блейку и Дейни, и к нашему приезду они все устроят. Как в сказке. – Он со смехом прищелкнул пальцами. – Приказывай, принцесса, я все исполню.

Сирина покачала головой.

– Ничего. – Она улыбнулась, от души надеясь, что улыбка получилась искренняя. – Ничего.

Она отвернулась от Руди и принялась застегивать чемодан.

– Ты не слышал новостей? – спросила она так весело и беззаботно, как только могла. – Результатов выборов еще не объявляли? Я надеюсь, сенатор Грант победит.

– Слышал. – Руди вернулся к зеркалу. Все пылинки с темно-синего пиджака он уже стряхнул и теперь наводил глянец на ботинки. – Он лидирует. Вечером будем праздновать победу. А завтра – снова за работу.

Сирина захлопнула чемодан и повернулась к Руди. Надежда вновь затеплилась в ее сердце.

– Знаешь, если бы мы могли уехать на несколько недель… Одни. Или давай останемся здесь. Только не будем думать ни о сенаторе Гранте, ни об «Эшли Косметикс». Забудем о работе. Станем, как раньше, просто Руди и Сирина. Хорошо?