Оглушительно-звенящее молчание небес. Каков же ты, наш Отец Небесный? Часть Iv - Итоги нашего дознания (СИ)

Включение подобного случая из недавней истории (который отнюдь не был чем-то исключительным) в свою книгу, делает честь православному протоиерею. Фаст не пытается следовать обычным для ортодоксов методам, забалтывая реальные факты, скрывая кричащую обнаженную несправедливость реальной жизни под соусом благочестивых цитат из трудов разнообразных святых отцов. Однако благочестивость никогда не служила мерилом логичности и убедительности. Ветхий Завет убедительно показывает, что корни подобного торжества несправедливости заложены ещё в глубокой древности. Об этом буквально кричал Небу благочестивый Иов, правда озаботившийся данной проблемой лишь после своих личных несчастий; об этом, глядя на страдания своих соплеменников, бесстрашно взывал Небу и пророк Аввакум. В обоих случаях, по началу, ответа с небес не было. Верующий человек, изучая эти две великие книги, с нетерпением ждет: вот-вот Бог скажет Свое веское слово, и патовая ситуация разрешится - все аргументы будут аккуратно разложены по логически безупречным полочкам. И терпение верующих в конце концов было вознаграждено - Бог Яхве ответил взывающим храбрецам.

Но от этого легче не стало, ситуация не только стала яснее - она еще более осложнилась. Лучше бы Яхве вообще ничего не говорил - было бы больше простора для богословских теоретических построений. В случае с Иовом ответ Яхве был о чем угодно, только не о милосердном отношении небес к слабым и смертным людям. Не было ничего сказано о желании способствовать более справедливому устройству человеческого существования. Зато явно проступало желание дать почувствовать бунтовщику Иову всю подавляющую мощь Божьей мышцы, что в конечном счете и привело к, возможно вынужденному, признанию Иовом своей неправоты. Исходя из текста книги Иову было что-то такое продемонстрировано, что в конечном счете убедило его в правоте Яхве. Парадокс ситуации состоит лишь в том, что теодицея книги Иова оперирует некими недоступными для смертных людей сверхсекретными фактами, которые так и не были сообщены автору книги Иова, а вместе с ним и всем остальным верующим на планете. Почему бы один раз и навсегда не раскрыть Божьи аргументы? Книга Иова таких шансов нам не предоставила - лишь мельком намекнула на что-то.

Остается надеяться, что пророку Аввакуму было сообщено больше, чем Иову. Пророк жил во время нашествия халдеев на Иудею и последующего вавилонского пленения иудеев. Некоторое время до этого было полностью уничтожено Северное царство из двух частей расколовшегося Израиля, и настало время оккупации Южного царства. Страдания избранного народа вызвало среди просвещенной его части законный вопрос: "Почему Яхве не вмешивается и не помогает согласно заключенному договору-союзу во времена Моисея?". Пророк Аввакум выразил этот законный вопрос самым смелым и эмоциональным образом:

"Доколе, Яхве, я буду взывать, и Ты не слышишь, буду вопиять к Тебе о насилии, и Ты не спасаешь?

Для чего даешь мне видеть злодейство и смотреть на бедствия? Грабительство и насилие предо мною, и восстает вражда и поднимается раздор.

От этого закон потерял силу, и суда правильного нет: так как нечестивый одолевает праведного, то и суд происходит превратный" (Авв.1: 2-4).

Это горестное взывание к небесам, как показала история еврейского народа, стало повторятся раз за разом. Как справедливо показано в статье "Евреи и Бог после Холокоста", возникла древняя еврейская традиция, когда верующие евреи выражают свою любовь к Яхве через свой гнев и разочарование в Его бездействии. Это парадоксальной факт, идущий от Иова и пророка Аввакума. Этот гнев коренится в основе заключенного договора во времена Моисея. Евреи вполне законно убеждены, "что у Бога, как у человека, есть обязанности, и Он достоин упреков, если не выполняет их". Отчаяние любви самых чистых еврейских сердец к Яхве связано с своеобразной "жалостью" к Нему по причине того, что все большее количество людей в сердцах своих отказывается полагаться на Бога и отходит от Него. Один из раввинов в Аушвице сказал своим последователям: "Возможно, Бог - лжец".