Огнеда

— Пойдем, — тихо произнес мужчина над моей головой, смотря куда-то в сторону, — завтракать будем в своей каюте. Там уже должны были все приготовить.

В каюте и правда все было готово, но аппетит вдруг пропал, как и игривое настроение. Сидя на диванчике, потягивая горячий морс из бокала, хмуро смотрела прямо перед собой и пыталась понять, что означали последние слова этой странной девушки. Дамьян же напротив вкушал блюда с аппетитом, энергично, и даже повеселел, словно груз какой-то с плеч сбросил.

— Значит так… — вытерев салфеткой уголки губ, откинулся на спинку дивана и повернулся ко мне всем корпусом. — Огни, не грусти, если есть вопросы, спрашивай. Только не думай молча, боюсь, не то надумаешь.

Вздохнула, закрыла глаза и кивнула. Бокал из руки забрал и прижал к себе за плечо.

— Страж… это фактически телохранитель, по земному, — услышала я возле ушка, а легкий, мягкий поцелуй в щеку заставил открыть глаза. — То, что страж сказала о твоем отце… о том, что он узнал о твоем существовании только благодаря смерти твоей мамы… это скорее всего правда.

— Как это? — повернулась к нему лицом, сожалея, что на мне узкое платье и я не могу забраться на диван с ногами.

— Все дело в ритуале с Саггирадом, — медленно, подбирая слова, начал рассказывать один из самых скрытных мужчин, а я навострила ушки… и замолчал.

— Ну-ну… и что же там с ритуалом? — не выдержала я, и вот что-то очень не понравился мне виноватый взгляд мужа.

— Понимаешь… милая, если Саггирад подарен избранной дерадмиина… то есть сиане, то это равнозначно признанию, что ей вручается жизнь и сердце…

— Да-а? — вскинула брови, пытаясь вспомнить, когда Дамьян первый раз мне его предложил принять. На второй день после первого знакомства! Ого! — Д-дамьян!

— Да, — улыбнулся хитро и расстегнул китель, затем провел пальцами над правой бровью, отведя взгляд. — А сиана, принимая Саггирад, вверяет своему хэйдару свою жизнь и… свое сердце тоже.

— И-и-и?

И что он опять умолк, все клещами тащить приходится?

— Что? — быстрый взгляд на меня и снова в сторону смотрит.

— Ты что-то недоговариваешь… я чувствую. Хотя, подожди-ка! Когда ты предложил мне его первый раз… ты же не думал, что я понимаю смысл сего действия?

Вздохнул, тряхнул головой и выпалил:

— Да, я тогда потерял голову. Признаю. Поторопился.

— А второй раз? Ты тогда еще сказал, что деваться мне уже некуда, так как я деньги приняла и жилье тоже… и напугал меня внезапным требованием медитации… А еще это высказывание, что не ты будешь моим хозяином… как это понимать?

Сощурил вдруг черные глаза, сжал губы и хмуро посмотрел на меня.

— Какая у тебя удивительная память, любимая.

Поднялся, бросил салфетку на стол и скинул китель на диван. Заложив руки в карманы брюк, прошелся из стороны в сторону и остановился, чуть качнувшись на носках и вдруг усмехнулся.

— Так вот насчет твоего отца. Саггирад, принятый от чистого сердца, с любовью, как и само вручение, есть ритуал единения мужчины и женщины в одно целое, такой союз так просто не разрушить и его узы не разорвать. Только смерть кого-то одного может освободить от силы действия Саггирада. И в последние мгновения жизни умирающий может на любом расстоянии от своей половинки передать любое послание, это выглядит как последний мыслеобраз, и скорее всего твоя мама отправила зов кантору, зов о твоей защите. Она знала, что ты в опасности.

Точно, Эмингем был у нее и видимо много чего наговорил обо мне и о себе… мама могла испугаться, а потом этот урод отменил лекарственный препарат, и мамы не стало.

— То есть она передала ему сообщение, что у него есть дочь и где ее искать? А отец отправил на звездолет джерга Нахима для меня телохранителя? И даже ему не признался в том, что от него заяц попал на корабль?

— Какой заяц? — не понял мой дорого куратор и снова присел рядом, все еще хмуря брови.

— Да это оборот речи такой… А зачем она Мариссу убила?

— Судя по всему в целях твоей защиты. Должно быть твой страж имела основание для ее устранения. Вот только способ… хм, полное обескровливание, это нестандартно. Надо выяснить, откуда она родом и как попала к адмиралу.

— Ладно, с этим вроде все понятно. А вот уход от ответа на некоторые мои вопросы неким сигурном наводят на грустные размышления, — покачала головой и поцокала языком.

Меня вдруг схватили, сдернули с места и усадили на жесткие колени, а затем вообще некоторые особо обнаглевшие личности стали жаркими поцелуями да ласками отвлекать. Я же только пыхтела возмущенно и отпихивалась, а когда на руки вдруг подхватил и потащил к постели, вообще начала требовать свободы.

— Ну дай хоть платье сниму… порвешь ведь.

Крац… хряц… платье отлетело клочьями. Я вцепилась от злости в мужское плечо зубами и больно укусила.

— Ой! Больно же! — вскрикнул муж и выпустил меня из своей хватки, чтобы как метеор избавиться от собственной одежды.